– Разорвал помолвку – как тебе такое?

– Случайно, не в «Жюль-Верне»? –теперь я вспомнила, где видела его спину. Он кивнул, и я осмелилась добавить:– А она красотка! Ты уверен, что правильно поступил, бросив ее?

Алекс сделал затяжку и вернул мне сигарету. Я невольно сосредоточилась на фильтре, думая о том, что он только что касался его губ. Перевела взгляд на его рот и застыла.

Полные, с нежным контуром, чувственным изгибом – идеальные. Их цвет был насыщенным, с легким блеском, который играл на свету.Каждый раз, когда он говорил, губы чуть раскрывались, обнажая белозубую улыбку.

– Ты на меня пялишься, веснушка? –без малейшего смущения улыбнулся он, словно наслаждаясь моим возрастающим интересом.

–А ты мог бы сделать вид, что не замечаешь, прояви хоть немного такта, – возмутилась я, вернув внимание сигарете. Вторая затяжка вызвала меньше кашля. Я делала успехи. –И не отвлекайся, ты рассказывал историю о разрыве. Помолвка. Что произошло?

–Нора, она… – он нахмурился, погружаясь в неприятные мысли, – мы знакомы с детства, наши семьи дружат, и нас почти сосватали с пеленок. Сначала я не был против – если уж связывать себя с кем-то, то с Норой. Она хотя бы не возражала…

– Против чего?

– Против моих странностей, –с многозначительным ухмылкой отметил Алекс, пристально изучая мое лицо в ответ на наглое разглядывание.

– Мне стоит уточнять что за странности?

Он поджал губы, задумчиво опуская взгляд, затем рассмеялся и покачал головой.

– Ты не захочешь знать.

– Удиви меня.

Он медленно поднес сигарету к губам, искорка зажженного огня на кончике мягко осветила его лицо. Каждый вдох приносил ему мгновение спокойствия, каждый выдох – легкое ощущение освобождения. Он закрыл глаза, позволяя себе погрузиться в свои мысли, а потом заговорил:

– С чего начать-то…В детстве я ужасно заикался. Не вылезал от логопедов. До сих пор иногда проявляется, когда нервничаю. Особенно с красивыми девушками,– на этих словах он с улыбкой оглядел меня.

Я же насупила нос.

– Сейчас ты не заикаешься, – заметила я.

«Я что, не красивая?» – хотела добавить, но видимо недостаточно выкурила, и не решилась.

Алекс показал сигарету, объясняя ею свою храбрость рядом со мной.

–Нора с детства была единственной, кто не насмехался над этой особенностью.

– Но это не повод жениться.

–У меня на фоне этого проявились признаки ОКР, приступы агрессии, жестокости, которые трудно контролировать.

– С кем не бывает, все могут психануть,– пожала я плечами, улыбаясь. Знала, что травка искажает реакцию на его серьезное откровение.

– Меня много раз задерживали, подростком я был… не подарком.

– А кто им был? Знал бы ты какой я была несносной в четырнадцать! Главное, найти способ выплеснуть гнев.

–Я нашел… своеобразный способ…

Наши взгляды пересеклись. Я выдержала его красноречивый опаляющий взгляд от которого все волоски на теле встали дыбом.

– Ты типа признаешься мне, что ты – Декстер? – тихо прошептала я и моргнула, отгоняя от себя окутывающий сладкий морок, его взгляд меня буквально обездвижил.

–Нет, я не маньяк, веснушка, – он улыбнулся, оглядывая меня как-то чересчур плотоядно, – будь уверена, ничего плохого тебе не сделаю.

– Утешил, – я шуточно смахнула пот со лба, неловко усмехнувшись. Как ему сказать, что моя реакция со страхом вообще никак не связана? – Тогда кто ты? Чокнутый фетишист или… не знаю, у меня с фантазией сейчас туго.

Алекс задумчиво потер нижнюю губу, и я не смогла отвести глаз.Он заметил и с улыбкой убрал руку от лица. Чтобы скрыть свое смущение, я затараторила:

– А ты знал, что фетишизм может проявляться не только в сексуальных предпочтениях, но и в обычной жизни? Например, многие люди могут испытывать сильное влечение к коже или латексу, и это может влиять на их выбор одежды или аксессуаров. Типа как ассоциация с комфортом, безопасностью или даже властью…

–Веснушка? – позвал Алекс, в ответ коснувшись моей щеки рукой. – Тише…

Может, это все наркотический дурман, но мои ощущения от его прикосновения усилились. Меня прошибло мурашками, я закрыла глаза, чувствуя будто падаю.