– Ну как же! – восклицает серая белочка.

– И ёжику понятно, а этому «умнику» не понятно, – сетует заяц.

– Он глава Молотни, – отвечает енот, – и он точно знает, куда делся наш глава. А значит, скажет нам, и мы его найдём!

– С чего ты взял?

– Так они друзья были. Хорошие. Не может Степан не знать, где главного лешего искать.

– Не может! Не может, – вторят лешие и вновь начинают радостно скакать вокруг старика. – Где? Где? Где ты его в последний раз видел? – спрашивают они.

Старик замирает, наклоняется к ним и внимательно прислушивается. А затем вдруг обращается ко мне:

– Сынок, ты тоже это слышишь?

– Что?

– Зверушки разговаривают, как люди! Али показалось?

– Не показалось, – хмуро отвечаю я. – Разговаривают. Это же лешие.

– Тьху на тебя! – ворчит старик и отодвигается от животных подальше. – Не бывает леших! Сказки то! Не верь им!

Лешие застывают на месте. Непонятливо переглядываются и смотрят на меня.

– Что с ним? – спрашивает заяц.

– Что ты с ним сделал? – добавляет серая белочка, «закатывая рукава».

– Ты зачем Степана заколдовал? Нехорошо так делать! Нехорошо! – ругает меня енот.

– Так это не я. Это всё лес.

– Что «лес»? – уточняет енот.

А зверушки тем временем обступают меня со всех сторон, снова заставляя перехватить посох удобнее.

– Он в заколдованном лесу провёл десять лет. И всё это время качал из леса тёмную магию и её использовал, – объясняю я, отступая к ближайшему дереву. – От такого у кого хочешь крыша поедет!

Енота моё объяснение устраивает. Он даёт знак остальным лешим, и те останавливаются.

– Погоди-ка, погоди, – говорит он. – То есть Степан ничегошеньки не помнит?

– Да.

– И где наш глава он тоже рассказать не сможет?

– Выходит, что так.

Лешие растеряно переглядываются, и пока они не решили напасть на вестника, принесшего им плохие новости, я решаю напомнить им, что я и хорошие им принёс: ведь у них всё же остаётся шанс узнать, куда пропал их предводитель.

– Я пока точно не знаю, как Степан лишился памяти и можно ли ему помочь, – говорю я и делаю лешим предложение, от которого невозможно отказаться: – Но я сделаю всё, чтобы вернуть ему память.

– Ты нам поможешь? – с надеждой спрашивает серая белочка.

– Помогу.

– А зачем тебе нам помогать? – уточняет енот.

– Мне тоже у Степана нужно кое-что узнать – отвечаю я. – Так что, в этом наши желания совпадают.

Лешие отходят на минутку и о чём-то тайком шепчутся. До меня долетают только обрывки фраз, но и по ним понятно: они решают, можно ли мне верить. Странные зверушки, выбора-то у них всё равно нет.

Наконец, ко мне возвращается енот, а остальные ждут его поодаль.

– Мы посовещались, и я решил, что нас всё устраивает, – сообщает мне енот. – Иди, некромант Ксандр, в деревню, помоги Степану и обязательно узнай, куда же делся хозяин леса. А мы будем ждать.

– Договорились, – согласно отвечаю я.

Лешие расступаются в стороны, давая нам пройти, а я всё никак не могу отделаться от мысли, что мир, в который я попал, полностью повёрнутый. Ну почему здесь так не любят сотрудничать? Почему все так жаждут меня убить? Это уже начинает мне надоедать. И ведь совсем скоро надоест окончательно. А мне бы этого не хотелось. Очень сильно не хотелось бы.

Глава 20. И пришла Тьма

Зная, кого именно нашёл в лесу, я иду напрямик к домику Прохора. Подвожу старика-мага к калитке и зову хозяина дома:

– Прохор! Выходи! Разговор есть!

По своему обыкновению недовольно ворча, Прохор выглядывает из окна.

– Чего хотел, некромант? – недружелюбно спрашивает он. – И не ори! Ночь на дворе. Люди спят.

– Гостя к тебе привёл, – отвечаю я и кладу руку на плечо старика. – Приютишь?

Прохор скрывается в доме, и из окна слышится только его недовольное ворчание:

– Привёл он кого-то. Кормить! Будто нам своих ртов мало.

– Куда?.. Куда мы пришли? – тихо спрашивает меня Степан.

– Домой, – шепчу я в ответ.

Прохор выходит на крыльцо. У него в руках масляная лампа. Он светит ей перед собой и щурится, разглядывая нас.

– Кто?.. – спрашивает он и вдруг умолкает. Смотрит на меня. – Это?..

– Да.

– Это же…

– Да.

Я толкаю старика вперёд. Он встаёт напротив Прохора и тоже внимательно его рассматривает.

– На сына моего похож, – говорит Степан, указывая на Прохора. – Только тот помоложе был.