Вот и сейчас гоф-лекарь чуть щурился и не узнавал молодого мага. Видя это, Олег поспешно подошёл к решётке и заговорил первым:

— Добрый день, достопочтенный Бератер Куйвик! Как поживаете? Давно не виделись. Вроде бы четыре пятидневки прошло с того дня, как мы последний раз обсуждали проблему лечения гастрита.

— Добрый день… э-э-э… достопочтенный… э-э-э… Олегус! — промямлил гоф-лекарь. — Да, почти месяц прошел… Не пойму, а что здесь происходит? Почему вы в тюрьме?

— Вот и мне это тоже интересно, — изобразил растерянность попаданец. — Вчера в библиотеке я обезоружил одного человека, напавшего на двоих человек… Тех, кто прибыли с посольством. Так старший гвардеец зачем-то заключил меня под стражу, вместо того, чтобы отблагодарить.

— Хмм… Сегодня утром я слышал о чем-то таком, но всех подробности узнать времени не было, — озадаченно пробормотал Бератер. — Я обязательно поставлю в известность ответственных за расследование лиц, и мы снова будем иметь удовольствие беседовать о различных болезнях.

Гоф-лекарь быстро откланялся и удалился. Комендант же немного потоптался, затем прошёлся мимо решёток, за которыми стояли другие заключённые, погрозил кому-то пальцем и, не говоря ни слова, тоже вышел. Воцарилась тишина, и было слышно, как какой-то мохнатый шершень пытается вылететь, не желая пребывать в одном помещении с двуногими.

Наступила раздача обеда, и Олега снова обнесли. Он уже собрался было начать громко возмущаться, но пришёл комендант с тремя гвардейцами и приказал охраннику открыть замок, и вывести задержанного.

«Вот как!» — зло заметил про себя Олег. — «Теперь я просто задержанный». Гвардейцы окружили молодого человека, и ему был дан приказ следовать вместе с ними. Куда его ведут и зачем, никто не ответил, но всё равно уже можно попробовать порадоваться хоть таким изменениям.

Олега вывели наружу, его руки обвязали лентой красного цвета и повели между невысоких зданий, направили в одно из них, и стали подыматься по лестнице, по которой быстро спускались и поднимались люди. Процессия встала у какой-то двери, и старший конвоя, откашлявшись, скрылся за ней. Оставшиеся гвардейцы, ожидая своё начальство, не спускали с задержанного глаз, хотя на их лицах не было никакого недовольства или агрессии. Так прошло минут пять. Затем дверь открылась, и прозвучала команда: «Введите!» Молодой человек вошёл в помещение и увидел человек тридцать, сидящих на стульях и стоящих у окон.

«Зал для суда?» — первое, что пришло в голову Олега. — «Возможно». Никаких фигур, облачённых в нелепые мантии и длинные парики, видать не было, но многие из присутствующих были в мундирах с орденами. Задержанного поставили в центр, и на него устремились многочисленные взгляды.

— Задержанному следует представиться королевским дознавателям! — прозвучал чей-то строгий голос.

— Олегус Игумнов, российский подданный.

В зале послышались приглушённые голоса.

— Королевские дознаватели желают знать о событии, случившемся вчера в столичной библиотеке.

— Я вчера собрался почитать в библиотеке книгу по истории королевства Дравгон, как некий дворянин, зло смотрящий на двоих находящихся рядом со мной мужчин, потянулся за оружием и с громким криком бросился на них. Было очевидно, что планируется убийство, поэтому я непроизвольно кинулся вперёд и сумел повалить упомянутого неизвестного мне дворянина на пол, в результате чего мы оба сильно ударились о книжный шкаф. Почти сразу появились королевские гвардейцы и задержали меня, и других свидетелей. Через полчаса меня отвели в тюрьму, где я содержался до сего часа за решёткой без всяких объяснений, еды и воды.

В зале снова послышались приглушённые голоса, которые почти сразу стихли.

— Знал ли Олегус Игумнов дворянина, на которого напал вчера в библиотеке раньше?

— Я ни на кого не нападал, а защищал невинных, как мне казалось, людей от неизвестного мне человека.

— Знает ли Олегус Игумнов, что любое физическое воздействие на дворянина со стороны простолюдина карается в королевстве Дравгон тюремным заключением?

— Я не простолюдин королевства Дравгон, а дворянин Российского королевства, чей корабль разбился у западного побережья этого материка. Физическое воздействие, произведённое мною на неизвестного мне человека, было вызвано желанием защитить других дворян, которые не ожидали вооружённого нападения на себя.

Приглушённые голоса переросли в гул, впрочем, не очень долгий.

— Олегусу Игумнову предлагается принести клятву, что данное им свидетельство не содержит лжи и фраз, которые можно толковать как недомолвки.

К попаданцу поднесли какой-то предмет округлой формы, возложили его правую руку и предложили повторить слова формальной клятвы. После этого подошли трое гвардейцев и вывели из зала в коридор.

«Очень странное расследование», — только и подумал Олег. — «Неужели они хотят сделать меня козлом отпущения и представить дело так, что это я во всём виноват?»

Услышать о чём говорилось за дверью, не представлялось никакой возможности, как и повлиять на ход дознания. Прошёл час, второй. В зал периодически входили и, даже, выходили. Наконец, дверь отворилась, и было приказано гвардейцам ввести задержанного снова. Олег опять встал в центре залы и приготовился отвечать, но вопросов ему никто не задавал.

— Королевские дознаватели, — послышался тот же строгий голос, — пришли к общему мнению, что поскольку один из участников недавнего происшествия, а именно баронет Лайло Борату, находится в бессознательном состоянии, то второй участник, назвавшийся российским подданным Олегусом Игумновым, оставляется под стражей до того дня, когда баронет Борату сможет дать свои показания. Это решение вступает в силу…