Шрифт:
– Ох, я обычно не пью что-то крепче вина…
– Сим, достань своей девочке вино! – распорядилась бабушка, вгоняя Макса в краску. Он даже не знал, что делать: поправлять бабушку или промолчать, чтобы не заострять на этом внимание. – Красное?
– Полусладкое, – согласилась Лира.
Макс же послушно отошел, доставая из узкого ящика закупоренную бутылку вина.
Когда все расселись, бабушка наконец взяла низкий широкий бокал, покачивая его в руке:
– Что ж, мой милый Сим, с днем рождения! Желаю тебе здоровья! Очень много здоровья! И успехов во всех твоих начинаниях!
– Да, а еще удачи и большей смекалки! – подключился Гэбриел.
– Чтобы раскрывал не только свои дела, но и твои? – насмешливо уточнил Рие.
– Ну и отдыхать не забывай, конечно.
– А я пожелаю счастья, mon cher! [40]
– У вас… день рождения? – растерялась Лира. Она беспомощно глядела на окружающих и остановила взгляд на Максе: – Простите, пожалуйста, я без подарка, я…
– Твое присутствие и так для него подарок, – перебил ее Рие, салютуя бокалом. – Дорогой напарник, не расстраивай даму, подтверди.
40
Mon cher (фр.) – мой дорогой.
– Вы ничего не обязаны мне дарить, леди. Я вообще не отмечаю этот день, просто Ришар загорелся, а бабушка поддержала. Так что не стоит.
Лира кусала губу, понурив голову. Макс почему-то чувствовал себя ужасно. Он вообще недолюбливал день своего рождения. Не разделял желания его праздновать. Только если бабушка что-то устраивала, он подыгрывал ей, чтобы не расстраивать. В иных случаях он проводил день как обычно. Разве что делал торт. Это была своеобразная традиция, дань дедушке, который научил готовить.
– Мое присутствие вообще-то тоже подарок! – воскликнул Гэбриел.
Все повернулись к нему. Рие дал ему шуточный подзатыльник, бабушка засмеялась, а Лира слабо улыбнулась. После ужина все переместились в зал, чтобы вручить подарки. Бабушка подарила ему новую портупею, Рие вручил изящную шкатулку, внутри которой…
– Пистолет? – Макс в восторге оглядел черный металл и поднял голову.
– Это какая-то усовершенствованная модель с Древней родины. К нему есть пули с магическими печатями, так что…
– Хадс! Ришар, спасибо!
– Ну-ну, не перехвали.
– Вот тебе, таскай свою обновку с удовольствием! – Гэбриел вручил ему кобуру.
Макс не выдержал, примеряя все сразу. Закрепил кобуру на портупее, вложил пистолет.
– Ну жених! – оценил Рие.
После посиделок Райдер поспешил на службу, а Макс, сложив у себя подарки, вернулся, чтобы помочь прибраться. На кухне уже возились оставшиеся, Рие мыл посуду. За время его жизни тут это стало своеобразной обязанностью. Бабушка стояла с полотенцем, вытирая помытую посуду и расставляя ее по нужным шкафчикам, а Лира…
Она протирала стол, но в момент, когда Макс вошел на кухню, наклонилась и… Он резко отвернулся, зажмурившись, но воображение мстительно воспроизводило в памяти, как ткань брюк облепила ягодицы девушки. Вот же Хадс!
– Все! Чем еще помочь? – Лира резко выпрямилась, делая шаг назад и впечатываясь затылком в грудь Макса. Светлые тонкие прядки тут же обвили пуговицы его рубашки. – Ой!
– Вы зацепились. Не двигайтесь, а то вырвете себе волосы, – предостерег он, придерживая Лиру.
– Я вас не заметила…
Ее холодные кончики пальцев опустились на костяшки его руки, которую он положил ей на живот, прижимая к себе. Второй рукой Макс пытался осторожно снять завиток, опутавший пуговицу. Это получилось легко, даже несмотря на то, что пальцы его дрожали.
– Ой, совсем забыла! – воскликнула бабушка. – Сюзи нужно было помочь перенести стол! Мальчик мой, я же говорила?
– Да, точно! – подхватил Рие. – Мы тут почти все домыли, но вы же закончите, да?
Макс пытался что-то сказать, но только хватал ртом воздух, наблюдая, как Рие и бабушка с ехидными ухмылками ретируются. Вот же сводники! Проклятие! Как неловко!
– Не переживайте, леди, я сам тут справлюсь. Положить вам с собой еды? Если вам, конечно, что-то понравилось, я не настаиваю, просто…
– Инспектор, – Лира произнесла это как-то по-особенному. Мягко. – Мне все понравилось, особенно торт. Вы изумительно готовите, и раз уж я без подарка, то позвольте хотя бы вам помочь.
– Р-раз-зум-меется. – Пришлось сделать над собой усилие, чтобы закончить слово. Щеки пекло, уши горели, сердце гулко билось, словно он гонится за преступником.
Макс закатал рукава рубашки, вставая у раковины, и чуть растрепал волосы, так, чтобы они хоть немного прикрыли его раскрасневшееся лицо. Он постарался сосредоточиться на посуде и мыльной воде, лишь бы не смотреть в сторону, где стояла Лира. Она уперлась бедром в кухонную тумбу, деловито протирая оставленную тарелку.