– Что? Нет! – Макс вскочил. – Я в штанах! Просто не стал надевать ничего сверху, все равно перепачкаюсь маслом. Проще потом под душем смыть, чем одежду застирывать.

– А… Ага, – Лира облизнула губы.

Тело Макса тут же отозвалось – желание закручивалось узлом. Пальцы покалывало от желания коснуться…

– Можно я с тобой посижу? Я не буду мешать! Я книгу взяла, почитаю тут… В сторонке. На кушетке, например.

– Конечно! – воскликнул Макс. Он был даже удивлен, что она спрашивает. Естественно, ему хотелось, чтобы она была рядом. Не обязательно что-то делать, просто быть.

Лира кивнула и выскочила, возвращаясь в комнату. Оттуда послышалась возня, а затем она вернулась уже одетая в легкую сорочку с накинутой сверху рубашкой Макса. На ногах ее были пушистые тапочки, а в руках книга…

– Эротический роман?

– Что? – Лира дрогнула, останавливаясь у кушетки.

– П-просто, – Макс зарделся, – ты в письме упоминала такие…

– Ты знаешь эти романы? – Ее щеки тоже раскраснелись. Она глядела пораженно.

– Пришлось. Ты же их упомянула. Так что я их прочел.

– Нет… Ты серьезно?

Макс смущенно пожал плечами, склоняясь над полуразобранным пистолетом, чтобы обработать средством для чистки все его детали. Покрутил ершик в патроннике, проглядывая его на свет.

– И… Как тебе? – наконец подала голос Лира.

– Откровенно.

– И все?

Макс почувствовал, как горят уши. А что она хочет услышать? Как он снимал напряжение, представляя все те сцены, заменяя их героев на себя и Лиру? Нет, в этом он точно не сознается!

– Не подашь тряпку? – Макс решил перевести тему разговора.

Лира остановилась рядом с сейфом, на котором лежал ворох ветоши, и вдруг ахнула:

– Это наручники?

– Старые. Пользовался ими, когда был констеблем.

– О… Можно посмотреть?

– Бери, только не закуй себя в них случайно, – Макс принял тряпку, протирая пистолет.

– У тебя нет от них ключей?

– Есть.

– Тогда не страшно.

Макс хмыкнул, переходя к маслу. Лира же осторожно приблизилась. Прохладная ладонь легла на его плечо, заставляя резко втянуть воздух от внезапного, но желанного прикосновения.

– А ты что делаешь?

– Смазываю пистолет.

– Я, конечно, не пистолет, но ты можешь меня смазать…

Макс поперхнулся воздухом, чуть не выронив затвор, по которому проходился тряпкой, чтобы снять излишки масла.

– Не шути так.

– Кто сказал, что я шучу?

Макс облизнул губы, собирая пистолет. Он старался не смотреть на Лиру, потому что ему казалось, что еще немного, и он накинется на нее, словно животное. А ему не хотелось бы вести себя как дикарь.

– Ты закончил с пистолетом? – голос Лиры еле уловимо изменился. Стал каким-то слишком елейным, будто… она что-то задумала.

– Да, а чт… – Слова прервал щелчок наручников на запястье Макса.

– Ой, инспектор, боюсь, я вынуждена задержать вас за превышение сексуальности в этой комнате.

Он усмехнулся:

– Миледи, я грязный и в оружейном масле.

– Что еще более сексуально, – шепнула Лира, склоняясь ниже.

Ее поцелуй не был нежным, он был порывом ветра, был молнией, разрывающей небо, был свистом пули. Резкий, страстный. И Макс ответил на него с остервенением. Это было не желание, это была потребность, необходимость. Лира была безжалостным штормом, смывающим все сомнения, все страхи и неуверенность.

– Инспектор, вы готовы услышать приговор? – выдохнула она, отрываясь от его губ.

– Да, миледи. – Макс сглотнул, чувствуя, как член его напрягается.

– Поднимайся! – приказала Лира.

Когда он послушно встал, она толкнула его в грудь, а затем еще раз, пока он не упал на кушетку. Тогда Лира властно взяла его руки, заставляя поднять их. Костяшки пальцев Макса задели холодную сталь решетки, к которой его уже приковала Лира.

– Так-то лучше.

Он не сопротивлялся, позволяя ей творить все то, что она захочет. Сам бы он все равно растерялся.

Тем временем Лира положила ладони на его грудную клетку. Она склонилась, целуя и посасывая кожу на его шее, спускаясь все ниже. Ее руки тоже двигались по телу Макса, поглаживая его напряженный пресс, который стал еще более твердым и рельефным. Когда пальцы задели край пижамных штанов, дыхание сперло.

Поцелуй низа живота Макса вызывал его стон, а когда через ткань его член сжали, тело дернулось в неосознанной попытке высвободиться. Разум знал, что было нужно. Нужно было взять Лиру, усадить ее на стол и…