— Любой, у кого есть установка от акудзина, — пожал плечами Кирилл. — Ваши будут подписывать некую бумагу о неразглашении, тогда с ними и поработают наши ребята. Кстати, заодно и внушат вашим пробить списочек вампиров.

Шилов чуть не задохнулся от возмущения, когда Кирилл повернулся к нему спиной и бодро зашагал вглубь леса. Еще больше он удивился, когда уже через пару минут он вернулся не один, а с Голицыным, Богдановым и парочкой молодых, незнакомых ребят.

— Вот это инсталляция! — присвистнул Богданов, обводя взглядом поляну. — Вы, Игорь Алексеевич, любите дела, где людей подвешивают вниз головой?

— Обожаю, — проворчал Шилов, здороваясь с ним за руку. — И что теперь?

— Ворона решил не трогать, он там с Гореловым развлекается, — пояснил Кирилл. — Криминалисты готовятся и придут, когда люди очистят место. Константинов присоединится позже. Григорий, надо бы дать установки и подписать типа бумаги о неразглашении о работе Интерпола над этим делом, а еще попросить кое-кого пробить триста двадцать пять вампиров по списку, который должны прислать майору.

— Какое счастье, что не мне их пробивать, — облегченно выдохнул Григорий. — Решим. Кому приказ давать? И… погоди, какой Интерпол?

— Вот лейтенант бегает, ему передай, а он уж там сам все решит, — указал на Вахрушина Кирилл. — А Интерпол — это мы.

— Вот это взлет по карьерной лестнице! — присвистнул Богданов и отправился выполнять поручения.

— Тогда, пока люди пакуют чемоданы, расскажи, что ты нарыл про камни и растения. Марк? Марк? — Кирилл помахал перед носом друга, который как зачарованный смотрел на труп.

— А? Камни? — Марк перевел на него взгляд.

— Да, камни и растения.

— Если мы говорим про какие-то магические свойства, — подобрался Марк, почувствовав себя в своей стихии, — то гематит люди используют в ритуалах для связи с потусторонним миром и как защиту от энергетического вампиризма. И то и то интересно. Для акудзин же он скорее талисман, охранный камень.

— Интересно, — Кирилл опустил голову, задумавшись.

— А растения? — спросил Шилов.

— Скажем, есть моменты, на которые стоит обратить внимание, но почему здесь все это вместе, я не могу пока сказать. Надо подумать, — ответил Марк. — Ясень, например, у восточных славян символ змей и огня. Дуб — символ власти, символ верховного божества у многих народов. Кое-кто считает, что старые дубы соединяют наш мир с другими мирами. Это своеобразный мост между Навью, Явью и Правью.

— Мир духов, наш мир и подземный? — уточнил Шилов.

— Ага, — кивнул Марк и продолжил. — А осина имеет власть над злыми потусторонними сущностями. С растениями тоже интересно. Недотрога бальзаминовая она же разрыв-трава в мифологии умеет открывать все замки. Прострел раскрытый он же сон-трава, кстати, занесен в Красную книгу и является ядовитым. Тут ничего особенного. Много написано о его целебных свойствах. Единственное, с точки зрения мистики он может открыть в человеке дар предвидения. И папоротник… Вообще-то он, наоборот, защищает от нечистой силы, и в принципе ассоциируется с защитой, добром, силой. Но в книге, которую брал Горелов написано, что папоротник помогает в поиске кладов, вещей, людей и нелюдей.

— Это как? — переспросил Кирилл.

— Это, если ты потерял свою почившую бабушку, папоротник поможет найти ее дух, где бы она не была.

— Готово, можем начинать! — объявил подошедший к ним Богданов.

За разговором они и не заметили, как поляна опустела и здесь остались только акудзины и Шилов.

— Отлично, — азартно потер руки Кирилл. — Приступим.

В кабинете Жанны Игоревны Прохоровой царило молчание. Марк с Кириллом молча потягивали кофе, Константинов смущенно поглядывал в сторону главврача Еленовки. Сама Прохорова презрительно глядела на всех троих. Снова превратили Еленовку в филиал Седьмого отдела!

Только Эльнар Гасанович ходил взад-вперед, заложив руки за спину и что-то бормотал себе под нос. Этот сухопарый старик работал патологоанатомом в людской больнице, но числился так же в Седьмом отделе, прибывая по первому зову Константинова на преступления, где имелись жертвы.

Дверь открылась, и в кабинет вошел довольный Шилов.

— Установили! — объявил он. — Мочалов Константин Артемьевич, сорок шесть лет.

— Я так и сказал: сорок шесть-сорок семь! — воскликнул Эльнар Гасанович.

— Прекрасно, господа! — строго проговорила Прохорова. — Давайте ближе к делу, и валите из моего кабинета.

— Жанна Игоревна, спасибо, вам за помощь. Вы же понимаете, как нам важно ваше мнение! — любезнейшим тоном обратился к ней Константинов.

Марк с Кириллом чуть кофе не подавились. Таких выступлений от начальства они давно не видели. Казалось, Константинов даже побаивался Прохорову. В любом случае, они точно не знали и вряд ли, когда-то узнают, причины такого поведения начальника по отношению к главврачу Еленовки.