— Фу, какая гадость! Не понимаю тех, кто добровольно заводит детей. Это же крест на собственной жизни! Правда, милая? — Виктор уставился на девушку, и она закивала, словно болванчик.

— Каждому свое, — философски заметил Марк, хотя отчасти был согласен с дядей.

— Ну да. Не суди и не судим будешь. А Иван твой тот еще жук. Он мне нравится. Схватывает на лету, хотя делает вид, что дурак дураком.

— Есть такое, — улыбнулся Марк.

При первом знакомстве он чуть не убил Ворона. Они с Кириллом долго не могли понять свое отношение к Ивану — его хотелось одновременно прикончить и обнять. Уже много позже они поняли, что грубый, циничный Ворон настоящий, преданный друг, более глубокий, чем хочет казаться. Дуракам все сходит с рук — так он повторяет.

— Они все научатся. Тяжело использовать сущность и при этом не проявлять ее внешне. Сущность материя тонкая. Чуть перестараешься, и все узрят твои красные глаза. Контроль дело непростое, но я так посмотрю, среди твоих коллег совсем безнадежных нет.

— Серьезно? Константинов так не считает.

— Олег притворяется деспотом, — улыбнулся Виктор. — На деле за своих ребят порвет любого. Я тут редко бываю, но на месте Совета опасался бы этого акудзина.

— Он восьмерка, — напомнил Марк.

— Ну и что? Дело не степени сущности, а в том, как ее использовать. Константинов тертый калач. И сущностью пользоваться умеет прекрасно. Я бы не хотел выступить против него. Шансы будут не у всех десяток.

— Вот как… — протянул Марк. — Ты открываешь мне начальство с новой стороны. Я-то думал, он просто самодур.

— Кому ты заливаешь, племянничек? Думал он. Я тебя знаю как облупленного. Ты уже давно понял, что с Константиновым лучше не шутить, если не хочешь проблем.

— Ладно, раскусил, — легко сдался Марк. — Заканчивай с ней.

— Конечно.

Виктор сосредоточился на девушке. Та резко перестала дрожать, замерла, и взгляд ее затуманился.

— Я рассказал тебе грустную историю, и ты немного всплакнула. Мы с племянником обычные мужчины, которым нравятся красивые девочки. Сейчас ты пройдешь в ванную, умоешься, а когда вернешься, будешь веселиться и флиртовать со мной.

Девушка встала. Ее движения были мягкими и плавными, но какими-то неестественными, словно ей управлял невидимый кукольник. Она пересекла гостиную и скрылась за дверью в ванную комнату.

Марк повернулся к блондинке. Она испуганно посмотрела на него, но он ласково погладил ее по щеке и прошептал:

— Ничего. Сейчас и тебе память поправим, и не вспомнишь о том, что мы не люди.

Марк потянулся к сущности и мир стал серым, монохромным, а от серебристого силуэта девушки к нему поплыли синие и черные ручейки страха. Она этого видеть не могла. Никто не мог. Лишь горящие кроваво-красным огнем глаза, говорили о том, что Марк Голицын не человек.

***

— Совещание закончено, все свободны. Кроме Демона, Ищейки и Ворона, — строго посмотрел на троицу Константинов.

Коллеги, улыбаясь и наигранно сочувствуя друзьям, покинули переговорную, а Иван повернулся к начальнику:

— А мы-то что? Можно мы тоже того…

— Нельзя! — рявкнул Константинов. — Демон!

Марк встрепенулся и непонимающе обвел взглядом опустевшее помещение.

— А?

— Я понимаю, что у Калинина жена, семеро по лавкам, погремушки там всякие. Но ты-то почему спишь на совещании?!

Он грозно уставился на Марка. Даже дремавший в соседнем кресле Кирилл встрепенулся и с любопытством посмотрел на друга.

— Так, если бы вы проводили совещания попозже, я бы мог высыпаться.

— И какая очередная соска не давала тебе спать? — спросил Константинов, сложив руки на груди.

— Их было две…

— Заткнись. Слушать не хочу!

— Но вы же сами спросили! — делано возмутился Марк, но быстро стих под гневным взглядом начальства.

— Значит так. У меня для вас особое задание, — перешел начальник к делу. — По-хорошему, мне нужен только Голицын, но вы двое все равно будете путаться под ногами и лезть туда, так что работаете вместе.

— А я не буду путаться, — возразил Ворон. — Можно я пойду?

— Сидеть! — рявкнул Константинов. — Никто никуда не пойдет. Дело, скажем так, мутное. По нашим каналам оно не проходило. Трупы как трупы… ну почти.

Константинов подключил ноутбук к проектору и вывел на экран изображение, которое на минуту вогнало всех троих в ступор.

На экране было несколько фото с места преступления. Парк. Большое раскидистое дерево с толстым стволом. Ствол словно удав оплетал толстый канат. Он взбирался наверх и свисал с корявой нижней ветви. Канатом за ноги был привязан молодой мужчина. Бледное, обнаженное тело напоминало перевернутое мраморное изваяние. Только тонкая красная полоска на шее резко выделялась на нем.