Гостей не было совсем, как и сотрудников. Сегодняшний вечер принадлежал только нам одним.

— Добро пожаловать в сладкую жизнь, amore mio.

Я обернулась и увидела Стефана. Он стоял около бара, положив руки на бедра. Он подошел ко мне и поцеловал в щеку.

— Присаживайся, я сейчас подойду.

— Хорошо, — я улыбнулась ему и села за один из столиков, на который он указал.

Он был украшен свечами и одним букетом розовых тюльпанов. На моем лице расползлась улыбка. Через несколько секунд свет в ресторане погас. Я ахнула от волнения, а затем от восторга, потому что помимо нескольких свечей, загорелись гирлянды с нежно-желтым цветом. Стефан вышел ко мне через пару минут уже в другой одежде. Свой белый китель он сменил на черный классический смокинг, который делал его более мужественным и обаятельным. Я не могла отвести от него взгляд до тех пор, пока он не оказался около меня. Я встала и прижалась к нему, потому что не могла больше ждать. Мне просто невероятно хотелось поскорее ощутить его тепло. Слегка отстранившись, улыбнулась, а затем ощутила мягкие губы на свой щеке.

— Привет, — произнес он. — Ты выглядишь невероятно.

— Спасибо, — ответила я.

Поставив на стол бутылку с вином, он отодвинул мне стул, а затем удалился, чтобы подать блюда. Стефану известно, как сильно я люблю морепродукты, поэтому сегодня для меня был настоящий праздник. Первое, что я попробовала — был томатный суп из мидий. На второе была дорадо на гриле с овощами, а на десерт тартуфо — три шарика мороженого с разными вкусами, внутри которых был шоколад.

Сидя за столиком в этом уютном ресторане, я чувствовала, как в воздухе витает искорка восхищения.

— Это невероятно вкусно! — произнесла я.

Он лишь усмехнулся, и это «усмехнулся» было полным нежности. В каждом его движении ощущалась уверенность и внимание, с которым он готовил все эти блюда для меня. Это был не просто ужин, а целое событие, в котором он вкладывал свою душу.

После всего, что было в моей жизни, я начала считать, что любовь — это нечто эфемерное, что-то, что приходит и уходит, как ветер. Но когда Стефан вновь появился в моей жизни, я поняла, что любовь может быть и крепкой, и нежной, как теплый плед в холодный зимний вечер. Каждый раз, когда он улыбается, мир вокруг меня словно замирает. Его глаза светятся таким светом, который способен развеять даже самые темные тучи. Я люблю, как он смеется — этот смех наполняет пространство радостью и теплом. Он умеет находить светлые стороны даже в самых серых буднях.

Мне до сих пор не верилось, что спустя столько лет мы снова встретились. Это было случайно, но именно такие случайности, как правило, становятся судьбоносными. Я помню тот миг, когда наши взгляды встретились — в нем было что-то такое знакомое, что-то родное, однако тогда я еще не знала, что он тот, о ком я тайно грезила с тех пор, когда он стал неотъемлемой частью моей жизни.

— Стефан…, — начала я, чувствуя, как сердцебиение моего сердца участилось.

К этому моменту мы уже закончили со всеми блюдами. Мы просто сидели и разговаривали обо всем, что приходит в голову. Однако была важная вещь, для которой уже давно пришло время.

— Мне нужно тебе кое-что сказать.

Иногда мне кажется, что правда — это самый хрупкий из всех материалов. Она может быть такой же нежной, как цветок, и в то же время такой же тяжелой, как камень. Говорить правду — это не просто формулировать слова, это искусство, требующее смелости и уязвимости.

Я часто ловлю себя на мысли, что проще скрыть свои чувства, чем открыться и сказать то, что действительно на сердце. Почему так сложно? Возможно, дело в страхе: страхе быть непонятой, осужденной или отвергнутой. Я боюсь, что мои слова могут ранить кого-то или, наоборот, что они не будут услышаны. Однако я знаю одно: настоящая связь с людьми возможна только через честность.

На несколько секунд я прикрыла глаза, а затем сделала глубокий вдох.

— Помнишь, на нашем первом свидании мы говорили о твоей жизни до Сиэтла? Ты сказал, что переехал в Сиэтл в надежде найти свою подругу, которая предала тебя в детстве и…

Я запнулась, волнуясь еще больше. подняла глаза на парня, сидящего напротив. Его взгляд становился все тяжелее, а глаза чернели с каждым вздохом.

— Она сейчас сидит перед тобой, — шепотом добавила я.

Тишина.

Каждый из нас имеет свои границы, свои защитные механизмы. Мы создаем вокруг себя стены, чтобы не допустить боли. И когда кто-то пытается прорваться сквозь эти стены с правдой, это может вызвать настоящую бурю. Я видела, как люди реагируют на откровения: кто-то закрывается, кто-то начинает защищаться, а кто-то просто уходит. Не каждый готов принять правду, особенно если она противоречит тому, во что они верили.

Правда может быть шокирующей и разрушительной. Иногда она открывает глаза на вещи, которые мы предпочли бы оставить в тени. Я знаю людей, которые потеряли близких из-за того, что не смогли принять правду о них, и сейчас я боялась самой стать одном из них. Это больно — осознавать, что жизнь может измениться в одно мгновение из-за слов, которые мы произносим или слышим.

Стефан просто молча смотрел на меня. Эти несколько минут гробовой тишины длились вечно, а мне было слишком страшно, чтобы снова подать голос самой. Поэтому через пару секунд я встала из-за стола и выбежала на улицу, тяжело глотая свежий воздух, потому что чувствовала, что совсем скоро меня накроет паническая атака.

Каждый раз, когда я чувствую, как сердце начинает биться быстрее, а дыхание становится поверхностным, внутри меня поднимается волна паники. Кажется, что мир вокруг меня сжимается, и я теряю контроль. Меньше всего мне хотелось, чтобы это видел Стефан, ведь с каждым новым приступом мне становилось все труднее объяснить окружающим, что происходит. Как рассказать кому-то, что ты боишься собственного тела? Что ты не знаешь, когда и где это произойдет снова?

Облокотившись на стену ресторана, я закрыла глаза, медленно ощущая, как дыхание возвращается в норму. Я постаралась сосредоточиться на своем сердцебиении, а не уничтожающих мыслях, что заполнили мою голову.