Ближе к концу августа, когда мои родители уехали обратно в Сиэтл по работе, оставив меня на дядю Альфреда, начались лучшие дни этого лета. С каждым днем мы с Адамом становились ближе, насколько это позволял наш возраст. Мы делились переживаниями, страхами, тайнами, которые были глубоко в нас. Тогда же я поняла, что первое впечатление может быть слишком обманчивым. Я вспоминала тот момент, когда увидела этого мальчишку в первый раз, и не могла поверить, что сейчас передо мной сидит все тот же мальчик. Он по-прежнему задирал других девочек, что, к слову, мне не нравилось, но наедине со мной он становился другим, спокойным. Мне в целом не нравилось, когда он проводил время с кем-то, кроме меня, и уж тем более, если этим «кто-то» была другая девочка. Мне казалось, что он всегда должен находится рядом со мной, хотя в глубине своего небольшого сердца я понимала, что мои рассуждения неправильны, ибо Адам не моя собственность. Однако я так привыкла к нему, что даже перед сном, закрывая глазки, я представляла, как мы бегаем по виноградным полям и играем в прятки.

Я часто нарушала правила и убегала в соседнее поле с подсолнухами, которое было на территории уже нашего дома. Первое время Адам никак не мог найти меня, пока я сама случайно не выдала себя. Я бежала прямо, громко смеясь, в то время как мальчик бежал за мной. Я была так увлечена нашей игрой, что совсем не смотрела под ноги, поэтому через несколько минут мой смех сменился громким плачем. Я упала и разбила колено в кровь. Красные капли стекали по голени вниз, пачкая идеально-белые носочки.

Адам, как принц из моих самых потаенных мечт, сразу подбежал ко мне, а затем склонился к ноге.

— Очень щиплет…, — произнесла я, закусывая губу до такой степени, что почувствовал соленые капельки крови в своем рту. — Ай!

Дернула ногой, когда мальчик прикоснулся кончиками пальцев к месту чуть выше раны.

— Ты такая неуклюжая…, — прошептал он, помогая мне подняться.

Почему это прозвучало так осуждающе?

Прихрамывая и опираясь на плечо мальчика, я шла рядом с ним к нашего дому, потому что он был ближе. Дядя Альфред, увидев нас в окне, сразу выбежал на улицу и присел на корточки, с ужасом рассматривая мою рану.

— Адам, принеси из ванны аптечку, мы будем в гостиной, — скомандовал дядя.

К счастью, рана была не такой серьезной, как мне показалось на первый взгляд. Был содран верхний слой кожи, а в саму рану попал песок, поэтому мне так сильно жгло кожу. После того как мне все обработали, дядя ушел к Родриго, а мы снова остались вдвоем.

— Что ты так смотришь на меня? — спросила я, начиная чувствовать себя как-то некомфортно.

Адам сидел рядом со мной на диване и рассматривал меня, как картину в Лувре, а уже через несколько секунд после моего вопроса, я впервые почувствовала приятные ощущения после первого поцелуя в своей жизни. Мальчишка оперся рукой о диван и, наклонившись, оставил легкий поцелуй на моей щеке, что сразу окрасилась в пунцовый оттенок. Мои глаза распахнулась, и я издала слабый вздох. Перевела взгляд на Адама, щеки которого тоже порозовели, но он уже смотрел в окно.

Если бы это видели мои родители, они бы точно устроили скандал. «Ты позволила мальчику приблизиться к себе?», «Он старше тебя на три года!», «Тебе семь лет, Астрид, чем ты думаешь?» — слышала я у себя в голове голос мамы с папой. Но в этом невинной детском поцелуе нет ничего такого, верно? Я же не стала плохим человеком?

Следующей ночью Адам снова залез в мою комнату через дерево, стоящее напротив. Каждый раз, когда он так делал, я отчитывала его, словно это он был младше меня, а не наоборот. Однако, сколько бы я не говорила этому мальчику, что это очень травмоопасно, он продолжал каждую ночь забираться ко мне, чтобы пожелать спокойной ночи.

— Ты готова? — спросил он, как только его нога коснулась мягкого ковра моей спальни.

— К ч-чему?

Я лежала в кровати и читала сказки, когда русоволосый сел на самый краешек. Так как я готовилась ко сну, соответственно, на мне была моя любимая розовая пижама в цветочек. Мне стало немного некомфортно от взгляда друга, в котором читалась слабая усмешка, поэтому я натянула одеяло так высоко, как только смогла.

— Пойдем смотреть на звезды!

Взглянула на часы. Уже было за одиннадцать вечера. Если дядя Альфред поймает меня, он точно позвонит родителям, потому что в последнее время ему не нравилось, что я слишком часто попадаю в разного рода ситуации, которые оказывают на меня плохое влияние.

— Адам, дядюшка будет ругаться, я не могу…

Заметила, как огонек друга начал медленно погасать. Теплая улыбка спала с лица. Он поднялся и направилась к окну, отодвигая шторы в сторону. При виде опечаленного мальчика мое детское сердце защемило от боли, поэтому, когда Адам оказался уже внизу и собирался уходить, я вскочила с кровати и окликнула его.

— Хорошо! Только подожди меня здесь десять минут, ладно? Мне нужно переодеться!

На самом деле не только это. Я надела тапочки и халатик, а затем вышла из комнаты, проходя в гостиную, где за телевизором сидел дядя Альфред. Он смотрел какой-то матч по футболу и пил вино, которое ему дал дядя Феррар.

— Аси, ты почему еще не спишь? — спросил мужчина, когда я встала сбоку от него.

— Я п-просто хотела пожелать тебе спокойной ночи, — произнесла я, сминая край рукава.

— Тебе тоже спокойной ночи, милая, а теперь бегом в постель. Уже слишком поздно для тебя, — я кивнула и довольная побежала обратно.

Мне было нужно, чтобы дядя убедился в том, что я ложусь спать. Часто, когда я не желаю ему спокойно ночи, он заходит в мою комнату, чтобы проверить как я. Однако, когда желаю, он этого почему-то не делает.