Там-то я и понял, зачем меня сюда вообще вызвали.

Вот уж точно не для того, чтоб с директором Института поздороваться.

– *-*-

Я насторожился, когда Потапченко в свой собственный кабинет даже не стал заходить. Просто открыл дверь, приглашающе махнул внутрь, не отпуская ручки, а после того, как я вошёл, закрыл. С другой стороны. Сначала-то я дёрнулся назад, но резкий вопрос "это что за шутки?!" самопроизвольно примёрз к губам, и я заворожённо уставился на человека, свободно устроившегося за столом хозяина кабинета.

Человек был... был. И это всё! Вот смотришь — всё вроде хорошо, и лицо как лицо, и фигура вполне обычная, но зафиксировать внешность не удаётся! Я несколько раз пробовал отвести взгляд, пытаясь мысленно назвать хотя бы цвет волос, но никакого результата не добился. Пусто в голове, и всё тут! И вообще, даже когда смотришь в упор, кажется, что картинка слегка плывёт, перемещается вдоль стола, как будто фигурки в тире. "Да уж, тир — это идея, ружьецо мне, чувствую, не помешало бы. С картечью, чтоб наверняка!" — мелькнуло в голове. И следующая мысль: чёрт, а мне, пожалуй, здорово жаль, что Артемьева тут больше нет. Сейчас он точно был бы к месту! Ну, или хотя бы Скип. С вот тем пулемётом, который в Америке остался, надеюсь, здесь ему новый выдали.

С другой стороны: а чего я так заранее испугался? И я решительно сделал шаг вперёд.

Одновременно, как бы вторя моим мыслям, человек за столом сказал чарующе глубоким баритоном:

— Здравствуй, Александр. Ну же, не надо стоять, присаживайся. Я не страшный! — голос, точнее даже Голос, — запредельно красив, а вот смех противноватенький, скрипучий такой. Незачёт! Надо работать ещё, дядя!

Окончательно осмелев (или разозлившись? сам не знаю), я вывернул из-под совещательной колбасы стул и уселся к начальственному столу, напротив всё ещё хихикающего неизвестного. Хотя, почему неизвестного? Сто процентов, это Гильдия пресловутая меня осчастливила.

— Здравствуйте. Мы знакомы?

Смех отрезало как по волшебству.

— Уже можно считать, что да. Я про тебя знаю... достаточно, ты меня можешь называть Мастером. В текущий момент я представляю Гильдию Одарённых, надеюсь, ты не успел забыть, что это, — никак не отреагировав на мой кивок, Голос продолжил вещать, только... как-то механически, что ли: — Насколько мне известно, ты уже встретился с новым руководителем Института. Надеюсь, эта замена не принесёт тебе сколько-нибудь значительных неудобств. Руководитель научного блока и вовсе сохранил свою должность, так что, изменения для вашего коллектива минимальны.

Тут Мастер замолчал. Я бы сказал "уставившись на меня", но — увы, гарантировать не могу. Просто не представляю, куда он смотрит. Вот вроде и на меня, но... неприятно это всё-таки. Интересно, это реально такая маскировка, для всего окружающего мира одинаковая, или он персонально мне мозги крутит? Интересно было бы на него в оптику посмотреть. В прицел, ага. В любом случае — не нравится мне такое. С трудом подавив нарастающее внутри недовольство, я довольно злобно пробурчал:

— Тогда что — я могу идти, продолжать по утверждённому плану?

— Ну уж не настолько мы спешим! Не так часто удаётся встретиться с, не побоюсь громких слов, легендой! — Мастер опять рассмеялся, гвоздём по стеклу, я аж зубами скрипнул, сдерживая... да злобу уже, самую натуральную злобу. Нехорошо это...

Вообще-то не склонен я к ненависти вот так сразу, что-то тут неправильно! Здорово неприятно общаться с человеком, эмоции которого вообще не видны, хуже, чем с Сергеем, когда он "включил профи", и ты это чувствуешь.

Слава богу, перестал смеяться, серьёзно говорит:

— Считается, что ты у нас в стране — сильнейший. В своей грани Дара. Единственный, кто вполне на уровне зарубежных лидеров... Не знаю, как тебе, а мне хотелось бы пообщаться. Узнать друг друга получше, сверить позиции, уточнить вектор развития, согласовать цели и методы, — и тут же сразу, без перехода, резко, как выстрел: — Как ты относишься к ФСБ?

— Никак, — от неожиданности, я не стал кобениться и ответил прямо, пожав плечами: — У меня случился с ними конфликт... в прошлой жизни, но, как меня уверяют, то была частная инициатива нескольких сотрудников, а у конторы ко мне претензий нет. По последнему опыту общения — с предыдущим директором, например — всё достаточно ровно, проблем не было. А что?

— А что... — собеседник шумно вздохнул, хотя я готов был поклясться, что видимая мне картинка не изменилась. — Дело в том, что ФСБ претендует на роль главного инструмента контроля. Контроля государства над одарёнными. И методы установления этого контроля могут быть самыми разными, в том числе — и создание видимости режима наибольшего благоприятствования. Главная цель — раздёргать общество одарённых на части, не дать выступить единым фронтом. Ну и — естественно — размыть повестку, подменить цели, задурить молодые головы...