— Да какой там 30, откуда?! Ты всех моих в лицо знаешь, все на чемоданах сидят, готовы. Только вот ещё товарищ хотел... — я махнул рукой за спину Артемьеву, тот оглянулся.

— Товарищ, — с непонятным выражением повторил он. — Знаем мы таких товарищей... — да он смеётся!

Все прикалываются, сволочи. Я отстранил капитана рукой и сказал Скипу:

— Всё забываю спросить: а сколько вас? Диссиденты, блин...

— Нас немного, — скорчил гримасу тот, — пять человек всего, вместе со мной.

— Ну и вперёд тогда!

Скип ничего не ответил, только кивнул, но в глазах его что-то было...

— Не плачь, мальчик, — опять влез фсбшник, — у меня персонально для тебя есть танк!

— Танк? — опять выпучил глаза я.

— Ну не танк, бронетранспортёр. Но Большая Пушка у него тоже имеется! Всё, как он любит!

— Как будто ты не знаешь, что я люблю, — обиженно пробурчал Скип. — Как не вместе лежали тогда в... — окончание он явно проглотил от мощного хлопка подпола по плечу. Но заулыбались теперь оба. Вот и прекрасно.

— Тогда всё, — сказал я Артемьеву. Остальные наши в лабе сейчас сидят, туда надо будет потом подъехать, там ещё легальное оборудование осталось, не пропадать же добру? Раз уж у тебя ксива. И броня. А больше ничего нам тут и не нужно.

— Ты к медикам ещё сходи, — подал идею Скип.

Ух ты — вот это я затупил. А ведь ДедВаня тоже мне говорил что-то такое! Вот же я — свин неблагодарный.

Ну ничего, пока ещё всё можно исправить.

– *-*-

Исправить оказалось труднее, чем виделось первоначально: пока я мотался по институту, новый ЧОП уже успел принять медблок под охрану. Здоровенный шкаф в чёрной робе смотрел на меня пустыми глазами, на все мои доводы повторяя одно слово: "Пропуск!". У меня пропуска сроду никакого не было, не представляю даже — кто их выдаёт? Наверное, можно было бы просто прыгнуть внутрь... или озаботиться, и как-то решить вопрос — хоть через директора — только... оно мне точно надо?

Я еще даже не начал терять терпение, когда немножко повезло: на лестнице показался сам Иван Александрович, одетый по-уличному, явно собрался куда-то. Только вот по тому, как он судорожно прянул назад, едва заметив меня возле стола охранника, я понял: вряд ли у меня здесь что-то выгорит сегодня. Так и получилось — выйдя всё-таки на улицу, ДедВаня прятал глаза, отвечал односложно, юлил и разговором всячески тяготился. Очень хотелось выпалить, мол, да не берите в голову — что я, не понимаю, что ли?! Но удержался как-то, просто постарался сделать вид, что ничего конкретного и не предлагал — так, намётки, типа, и сам ничего ещё не знаю толком.

А какие были песни! И ведь не далее, как пару дней назад! И вот.

Сюрприз, короче.

Разошлись, к обоюдному удовольствию, если честно.

Топая обратно в наш корпус, я мысленно переигрывал разговор, пытаясь понять — не может такого быть, что это я где-то накосячил? Ничего такого вроде. Ну и чёрт с ним! Баба с возу, как говорится...

Ан нет.

Баба догнала воз уже почти на крыльце корпуса, тяжело дыша, встрёпанная, в расстёгнутом пальто, с каким-то баулом в обнимку. Алина. Глаза безумные!

— Алекс! Подождите! Можно? Я... — и дышит так запалённо. Молча.

Ну и я молчу... впрочем, это становится неприлично, да и смысл мне с ней играть? Помогу девушке:

— Можно что? Неужели вы желаете ехать с нами? Вот так, с одной сумкой, в пустоту и неизвестность?

Опять молча кивает головой, истово, несколько раз.

— А вы откуда узнали-то вообще?

— В окно видела, как вы с Иваном Александровичем говорили. А потом позвонила, он по телефону объяснил... Он сам... просто не может! А мне — сказал... Ну, я и... — и опять молчит. Вот что тут будешь делать?

— Ладно, пошли, — ещё и неожиданно тяжёлый баул забрать пришлось, этикет, блин.

– *-*-

Алина у нас уже не раз бывала, так что, на втором этаже я с облегчением отправил её в лабу к Либанову, а сам завернул в комнату отдыха к охране, откуда доносились чьи-то приглушённые голоса. Сюрприз — внутри обнаружилась вся банда, Скип со своими, они сидели на рюкзаках и азартно играли в карты на какой-то большой коробке. Так, Васик, Лёшик, сам Скип, естественно, а этих двоих не знаю, но лица вроде знакомы — встречались на вечерних тренировках в зале.

Странное чувство накатило: тренировки... Когда-то снова будут теперь? Всё-таки, здорово тут было. И бар, бар же ещё! Внезапно, ностальгия сменилась злостью: такую малину своими долбаными интригами испортили, гады! Я скрипнул зубами, выдохнул и, пожалуй, резковато приказал:

— Отставить азартные игры, пьянство и моральное разложение! Грузиться кто будет — Пушкин?!

— Так машин нету ещё, они пока оттуда таскают, а нас сюда Артемьев отправил — за охрану, во избежание, — с готовностью объяснил Скип, поднимаясь.