Глаза Маргарет заблестели, и она сжала его руку. “ Я уверена, что Лука кого-нибудь найдет. Она повернулась ко мне лицом. “Верно?”

Я не подтверждал. Я не отрицал.

“Ах, мой малыш хочет сказку”, - заявила Нонно.

Маргарет усмехнулась, глядя на меня с любопытством. “Ты правда?” она поддразнила. — Я не считала тебя романтическим парнем.

Последовало молчание. Мой дедушка постучал тростью по земле.

“ Лука был молод, когда потерял мать, ” мягко начал Нонно. “ Но он помнит мою Пенелопу. Он помнит горе от ее потери. Он помнит ее рассказы о фьябе.”Сказки. “Мои внуки могут носить фамилию Кинг, но они мои. Моя кровь”.

Я взглянул на платье Маргарет. Она выглядела прекрасно. Как беременная римская богиня. Цвет ее платья был светло-голубым, почти того же оттенка, что и ее глаза. Синий был ее цветом, хотя она редко его носила.

Нонно сменил тему на более нейтральную. Следующие полчаса они с Маргарет обсуждали советы по садоводству, наилучший вид грунта и идеальное солнце. Прошло много времени с тех пор, как я видел Нонно таким счастливым и улыбающимся. Кассио и Айне поженились в мэрии, и хотя Нонно был рад за них, он чувствовал себя ограбленным, потому что не присутствовал при этом. Они устроили свадебную церемонию на Сицилии ради Нонно, но это было не то же самое, и Маргарет так и не пришла на нее.

Мои глаза осматривали таверну, пока Нонно и Маргарет разговаривали.

Нонно встал, и его люди приблизились, держась поближе к нему.

“Я еще увижу тебя, прекрасная Маргарет”, - попрощался Нонно. Мы оба смотрели, как он медленно выходит из таверны, затем внимание Маргарет вернулось ко мне.

“ Он прелесть, ” сказала она. “У меня никогда не было дедушки, но я всегда представляла его таким”. Затем она склонила голову набок и добавила: “За вычетом главы мафии”.

“Не держи на меня зла”, - сказал я. Встав, я протянул руку. “Пройдешься со мной, пожалуйста?”

“Я работаю”, - ответила она, но за этим не было никакой силы, только смирение.

“Я уверена, что смогу убедить Паоло уделить тебе время на прогулку”, - весело ответила я.

“ Такой галантный, ” пробормотала она. “ В чем причина? Или Сицилия пробуждает в тебе все лучшее?

Я ухмыльнулся.

“Надо сделать Нонно счастливым”.

Правда заключалась в том, что здесь, в доме Нонно, я чувствовал себя более непринужденно, чем где-либо еще в мире. Это была моя зона безопасности с тех пор, как мы были детьми, и каким-то образом это чувство сохранилось. Честно говоря, Нонно всегда был дома. Не наш отец.

Маргарет вложила свою маленькую ручку в мою, и я помог ей встать, прежде чем мы вышли из таверны как раз в тот момент, когда машина Нонно отъехала. Я почти могла представить себе его самодовольную улыбку за тонированными стеклами машины.

Если бы этот план сработал, он, вероятно, присвоил бы себе все заслуги. Неважно, что я это придумал.

Звуки волн, разбивающихся о береговую линию, разносились по воздуху. Ярко светило солнце и согревало мою кожу. Октябрьский воздух здесь все еще был мягким. Черт возьми, некоторые старики даже осмелились пойти поплавать.

Я взглянул на нее. Она, блядь, светилась. Ее густые волосы цвета угля рассыпались по спине, пряди развевались на ветру. Ее глаза были опущены в землю, она следила за своими шагами. Мощеные улицы и тропинки были эстетически приятны, но ходить по ним было неприятно. Особенно для женщин.

Мы шли молча, ее рука все еще была в моей. Я был удивлен, что она не отдернула ее. Было приятно держаться за нее. Ее прикосновение успокоило что-то глубоко в моей душе.

Она подтолкнула меня локтем. — Почему ты так на меня смотришь? — спросила она.

Потому что ты красивая. Потому что мне нравится смотреть на тебя. Потому что что-то в тебе успокаивает демонов внутри меня.

Однако ни одно из этих слов не прозвучало.

“ Честно говоря, я жду, что ты откусишь мне голову, ” поддразнил я. Это была полуправда. Ее глаза метнулись в мою сторону. На мгновение между нами воцарилась тишина, когда мы встретились взглядами, но затем она отвела взгляд. Румянец пополз вверх по ее шее и окрасил щеки. — Ты все еще хочешь откусить мне голову, не так ли?

У нее вырвался сардонический вздох. “ Это было… ” Ее мягкий голос затих, она подыскивала слово, но затем устало вздохнула. “Мне было одиноко”, - призналась она, отводя глаза. “Я—” Она прочистила горло, прежде чем продолжить, “Я скучаю по своим братьям. Разговариваю с кем-нибудь. С кем угодно. Мой итальянский отстой, и здесь мало кто может со мной общаться ”.

“ Если бы ты только позвонила мне, я бы прилетел и поговорил с тобой. ” Ее хриплый смех озарил мое тело. Она подумала, что я шучу, но я, блядь, имел в виду именно это. Я бы бросил все и вся. Она была причиной, по которой я впервые пошел против своего отца в возрасте двенадцати лет.