Весь зал, казалось, затаил дыхание.

И я тут подумал, для чего это показывают? И почему это важно?

Неужели это та самая предыстория этого испытания?

Именно то, чего мне так не хватало.

Все три персонажа пока укладываются в то, что я видел в больнице.

Думая об этом, мне хотелось ещё больше смотреть, чтобы узнать: а что же произошло с этим миром?

На сцене начали разворачиваться ужасные сцены.

Доктор начал проводить эксперименты в своей больнице.

Сначала это были обычные люди, обычные эксперименты.

В то же время такие эксперименты не приводили к результатам.

У Франсуа был лишь один способ проверить эффективность своих действий – наблюдать, но глазами выступала Мари-Анн.

Девушка, которая благодаря своему дару, стала заложницей. Её вынуждали помогать отцу, по сути, она страдала куда сильнее мальчика.

Особенно, когда эксперименты вышли на новый уровень жестокости.

Доктор выяснил, что чем больше у живого человека причин оставаться в этом мире, тем выше вероятность задержать его душу тут.

Ему нужно было найти такие причины, воссоздать их в человеке, и затем не просто удержать человеческую душу, а изучить её.

Он всё время говорил:

– Это будет новая наука, которая не существовала прежде. И первая нобелевская премия достанется мне!

Такой человек уже потерял всю связь с реальностью.

Он больше жил в мечтах, где весь сопутствующий ущерб в виде замученных людей прощается.

Такой персонаж вызывал омерзение.

Не только у меня, но и хором весь зал кричал: фуу!

А я задумался: зачем этому человеку поставили памятник?

Я всё думал о той самой статуе в секретном месте, держащей Святой Грааль.

Хм... а что там было написано?

Я полез в карман за бумажкой, чтобы найти те пару строк на французском языке.

Когда раскрыл, то увидел надпись: «Человек, открывший врата в Ад.»

Чего?

Бумажка выпала из рук.

Значит, самое интересное ещё впереди?

Я посмотрел на свою команду: Дая побледнела, она вцепилась в моё левое плечо.

Она вообще не действовала как избранная, не думала, не анализировала. Не могу сказать, что она «наслаждалась» представлением, но явно воспринимала всё как пьесу.

Единственная, кто не разочаровала – это Айгуль. Девушка сама много думала, не поддавалась эмоциям и искала в истории любую зацепку, которая могла помочь в прохождении испытания.

Внезапно сцена погрузилась во мрак.

Когда свет снова зажёгся, перед зрителями предстал мрачный подвал – самое тёмное место больницы, её сердце.

Это важное место и его нужно запомнить.

И обязательно сходить туда.

Я записывал все интересные моменты, раз достал листок и карандаш.

А пока атмосфера мгновенно стала гнетущей, воздух словно сгустился.

На сцене появились несколько докторов в окровавленных халатах, измученный Этьен, привязанный к странному устройству, и бледная Мари-Анн, стоящая в стороне с выражением ужаса на лице.

– Что там, Мари? – спрашивал каждый раз Франсуа.

– Пока ничего нет, – каждый раз коротко отвечала та.

Франсуа вышел вперёд и осмотрел мальчика:

– Тогда давай чуть-чуть поднимем напряжение.

Сцена замерла, все актёры и зрители затаили дыхание, кроме одного доктора, который повернулся к зрителям и заманчиво произнёс:

– Приведите экзорциста…

И тут я задумался: кого привести?

Ведь моя роль в этом испытании – экзорцист.

Мне было интересно, кто именно выйдет на сцену и то, как тот будет выглядеть.

Однако появилась ценная подсказка:

[В течение десяти секунд на место актера можете выйти вы. Если этого не сделать, то выйдет актёр и пьеса продолжиться.]

Довольно странное предложение.

Я никогда не был актёром, но мне было всё равно на мои посредственные актёрские навыки.

Ведь всё, что мне нужно, это награды.

Моё сердце забилось быстрее.

Возможно, награды будут зависеть от определенных действий на сцене.

Это была ещё одна «секретка», о которой нам не говорили.

Я боялся только из-за одного. Нас предупреждали оставаться на местах, но разве правила не нужны, чтобы их нарушать?

Когда медленно поднялся, Дая среагировала мгновенно, схватив меня за руку, пытаясь остановить: