– Ни меня, Никита, ни Харрора ты со скалы не сможешь сбросить при всём желании. Ты даже камешек, на котором сидишь, с места сдвинуть не способен.

– А ты способен? – вспылил я и вскочил на ноги.

– Ник, не психуй! – крикнул Витя, сидящий на спине мишки по имени Отхр. – Догоняй нас, ты можешь, я верю в тебя! Вчера вон как шагал и не возмущался, а сегодня стонешь каждый час, хотя дорога намного проще! Урхарер какой толстый, но не возмущается. И даже я, инвалид, ни разу не стонал, хотя путешествие привязанным к спине лёгким не назовёшь…

– Тебя тоже со скалы сброшу! – пообещал я и, вновь переключившись на Урхарера, спросил: – Ну что, бочка с салом, покажешь мне, как ты бросаешь камни?

– Легко!

Самый крупный из медведей схватил и поднял булыжник, веса в котором не меньше трёх сотен килограммов, столь непринуждённо, будто не из камня он сделан, а из пенопласта. Почти без замаха глыба была отправлена в долгий полёт. Обрыв в пропасть начинается всего в трёх метрах, а вот где его дно, неизвестно, облака увидеть не позволяют.

– Мать моя женщина… – пробормотал я и воскликнул: – Вот это силища, вот это дурь! Урхарер, беру свои слова обратно, ты могуч, удивил не на шутку! Зрелище было что надо, можем идти дальше…

– Ты перехитрил меня! – Повелитель Разума догнал не сразу, я успел уйти в отрыв на метров двести, а он всё стоял, пытаясь понять, что же это было.

А было следующее – я учился скрывать мысли и, кажется, научился. Для того чтобы обмануть Урхарера, мне потребовалось не так уж много, всего-то засорить сознание ненужными мечтами, среди которых тщательно прятались важные мысли, цель которых была проста – спровоцировать медведя к действиям, но при этом так, чтобы он ничего не понял.

– Не перехитрил, а научился скрывать мысли, – сказал я, прыгая с камня на камень. – Было несложно, потому что изображать недовольного всем и вся человека умею отлично, именно таким сейчас являюсь, но не упускаю возможности самосовершенствования. Я научился обманывать тебя, Урхарер. Камень ты в пропасть зашвырнул, потому что я захотел этого! Спровоцировал тебя!

– Если бы знал, что ты собираешься схитрить, то не позволил бы скрыть мысли об этом. – Удивление Урхарера прошло, толстяк стал прежним пофигистом. – Я был отвлечён чтением мыслей остальных и одновременно с этим занимался сканированием местности. Попробуешь обмануть меня при полной концентрации?

– С Всезнайкой, которую из своего могучего мозга так и не выселил, в эти игры играй, а меня не трогай, – пробурчал я, огорчившись после услышанного. Думал, что научился обманывать Повелителя Разума, а оказалось, что хрен, не обманешь. То, что смог провернуть, – удачное стечение обстоятельств, и второй раз такое не повторится.

– Всезнайка молчит, я говорил тебе об этом. Даже забрав её себе, в своё сознание, я не способен заставлять её делать то, что мне нужно. Информация, которой она обладает, безусловно ценная, но пока сокрыта для меня. Ультиматум, который поставлен Всезнайкой, прост – либо новое тело, и тогда мне будет передано всё, что она знает, либо молчание. Мой мозг для Всезнайки тюрьма, и выбраться из неё она не сможет, пока я этого не захочу.

– Уговорить не пробовал? – буркнул я, сконцентрировавшись на прохождении сложного участка.

– Уговаривать умею, в этом никогда не было проблем, но с Всезнайкой такой фокус не проходит – встала, скажу по-вашему, в позу. Новое тело решит все проблемы, другого пути нет. Я сам в этом виноват, не стоило рассказывать ей, что моих способностей хватит для её переселения.

– Помнится мне, что ставился вопрос о перемещении Всезнайки в тело Кейли, сознание которой сильно повредил Страж Мёртвого леса. Мне Боков про это говорил, он случайно подслушал твой разговор с Россом.

– Вопрос ставился, не отрицаю, твой дядя сильно хотел заполучить Всезнайку. Точнее, он хотел её знания, на остальное ему было плевать. Я был вынужден дать отказ, потому что последний способ лечения Кейли, который в случае неблагоприятного исхода убил бы её, дал положительный результат. Мне удалось вернуть Кейли к нормальной жизни, хоть и пришлось в буквальном смысле собирать сознание девушки заново. Было сложно, много сил ушло на это, но оно того стоило, прежде я ни разу не занимался подобным, и, смею предполагать, до меня никому из носителей подобных моим способностей этого не удавалось.

– Кейли выздоровела? – Я остановился и развернулся на сто восемьдесят градусов. – Урхарер, почему я узнал об этом только сейчас? Что ещё такого происходило, и что из этого я не знаю?

– Правильнее будет сказать не так. – Мишка-гигант невозмутим. – Встала на путь долгой реабилитации, вот более верная формулировка. Моя работа – лишь фундамент, всё остальное теперь зависит от самой Кейли и людей, которые будут ею заниматься. Могу смело заверить, что спустя пару лет она станет прежней, хоть и часть страха, той неконтролируемой черноты, заполнившей её сознание, останется и будет неимоверно всплывать в виде депрессий. Последствия – то, что пока никому не удалось победить.