Алеида вся превратилась в слух. Если в Аунтвене кто-то и мог ее защитить, то это был Дерек Тобби. Сейчас Родриксон уведет его из дома, и Алеида останется здесь под замком и без защиты.

Кто придет к ней в три часа ночи, в самый глухой и темный час? Поселяне с факелами или тот, кто убил Хорниранов?

Зачем их вообще было убивать? Миранду любили в поселке. Она делала скидки и не отказывалась дать товары в долг. И привечала в постели не только отца Алеиды.

– Раз вы так уверены, что она ведьма, то пусть рядом с ней будет тот, кто сможет ее контролировать, – Дерека не так просто было сбить с курса. Он явно был из тех, кто делает только то, что считает нужным. – Вот я и побуду рядом.

Родриксон вздохнул.

– Что ж, милорд, смотрите сами. Если что, тут Петер, конюх, шустрый малый. Отправляйте его тогда за подмогой.

– Разумеется, – Алеиде показалось, что Дерек улыбнулся.

На том они и расстались. Услышав, как хлопнула дверь, Алеида подошла к окну и увидела, как поселковый староста торопливо идет по дорожке к воротам. Было видно, что он встревожен и хочет оказаться как можно дальше от этого дома. А ведь они с отцом когда-то приятельствовали, и Родриксон частенько сиживал возле их камина с бокалом хорошего бренди в руке…

Теперь все это осталось в прошлом. И надо было разобраться с тем, что ждет в будущем.

Что-то мелькнуло в стороне почты и, открыв окно, Алеида высунулась наружу, всматриваясь во мрак. Вдруг это уже собираются поселяне, чтобы все-таки убить ведьму? Дурную траву с поля вон, так сегодня кричал почтмейстер, и все остальные с ним соглашались. То-то они будут радоваться, когда Алеиды не станет. И никакой столичный инквизитор им не помешает – их убивают точно так же, как обычных людей.

Хорошо же, когда есть ведьма, на которую можно свалить все смерти и неприятности.

Чьи-то сильные руки схватили Алеиду за бедра и резким рывком втянули обратно в комнату. Она стукнулась коленом о подоконник, сдавленно зашипела и почувствовала призрачное прикосновение к рукам и ногам – по ним прошлись заклинанием.

– Решили сбежать? – поинтересовался Дерек. Развернул Алеиду к себе, сердито посмотрел в глаза и, кажется, вздохнул с облегчением.

Ведьма не пыталась устроить побег из-под замка.

– Решила посмотреть, что там светится возле почты, – ответила Алеида и со вздохом опустилась на край кровати. В голове мелькнули простые хозяйственные мысли: гостя надо устроить на ночлег, узнать, что он хотел бы на завтрак, все организовать – но этот гость держался как владелец дома и вполне мог все устроить сам. Особенно с учетом того, что сегодня случилось.

– Не выходите из комнаты, – приказал Дерек, не сводя с нее глаз. – Не высовывайтесь из окон. Миранду и Джейка Хорниранов убили, и я уверен, что вы следующая. Пока я не знаю, как он устроит вам разрыв сердечной сумки – но он это сделает, если вы не станете сидеть смирно.

Он говорил очень спокойно и четко – и Алеиде сделалось страшно по-настоящему.

Дерек проснулся от того, что в доме разлился тонкий, почти невесомый звук, словно кто-то тронул пальцем невидимую струну.

Он открыл глаза и некоторое время лежал неподвижно, рассыпая оценочные заклинания. Дар Алеиды пылал в соседней комнате, словно огромное солнце, и в нем не было ни гнили, ни темноты. Ни одна из запирающих чар, которые Дерек наложил на дверь не была разрушена.

Кругом царила тишина. Все спали, даже собаки не взлаивали. Дерек сел, свесил ноги с кровати, и в это время звук повторился – теперь он был глубже и богаче, он проникал куда-то под кожу и мягко приказывал: встань. Поднимись, выйди.

Вчера доктор Вельш рассказал, что мать и сын Хорнираны погибли от разрыва сердечной сумки потому, что что-то очень сильно испугало их обоих. На тыквенных грядках они столкнулись с невыразимым ужасом и не сумели его перенести.

Что их туда потащило под вечер, когда в лавке идет самая бойкая торговля? Возможно, именно этот приказ, который лег на плечо твердой рукой в мягкой перчатке?

Дерек очнулся тогда, когда понял, что уже открыл дверь и выходит в темный коридор.

Он тряхнул головой, пытаясь сбросить вялую липкую покорность – слишком уж хорошо она была ему знакома, и в прошлый раз, когда он ее испытывал, дело не кончилось ничем хорошим. Звук снова коснулся его головы – теперь это был аккорд.

“Подойди к лестнице”.

Притвориться. Надо было притвориться, что он покорен чужой воле – Дерек послушно сделал несколько шагов по коридору мимо комнаты Алеиды и, качнувшись в сторону, машинально хлопнул ладонью по двери.

Ночью в доме тихо. Алеида должна проснуться.

“Иди ко мне. Молодец. Еще немного”.

– Иду, – послушно откликнулся Дерек, уже примерно понимая, что будет дальше. Его подведут к лестнице, а потом покажут то, от чего он не удержится на ногах и свалится вниз. А лестницы в провинции это не то, что в столице, в них все ступеньки сделаны, как попало, и свернуть на них шею – как нечего делать.