– Упертые и своенравные драконы, – бурчал себе под нос старик. – Никогда не верят и всегда все перепроверяют. Зла на них не хватает.

– Ювиус, – обратилась я к оракулу с легкой заминкой. – А вы человек? Или дракон? Просто я не слышала, чтобы кан к вам как-то официально обращался... Только имя.

Старик замер на мгновение, задумчиво потеребил локон темных волос, словно собираясь с мыслями, а потом многозначительно произнес:

– В стародавние времена ко всем оракулам обращались «ака». Что значило «дух». Так на Парамне еще называют тех, кто умер и ушел в Пустоту.

– Вы что – мертвец?

– Тьфу на тебя! Тьфу! Тьфу! Тьфу! Я живее всех живых. Хоть к людям и крылатым не имею никакого отношения.

– Так кто же вы?

Такой легкий вопрос, но на него оракул не спешил отвечать.

– Это секрет? Если так, то просто скажите, что я лезу не в свое дело...

Настроение оракула моментально изменилось, и он захохотал в голос:

– Дорогая ави, вы в этих делах застрели по самые уши. Кто я такой, чтобы скрывать от вас что-то, – старец провел пальцем по нижнему веку, смахивая невидимые слезинки. – Просто не думаю, что смогу донести до вас все правильно.

– Тогда скажите, как есть, я все пойму. С мозгами, – постучала по своей макушке. – У меня все в полном порядке. Только в выборе мужчин этот жизненно важный орган меня подводит, но сейчас вроде бы не тот случай...

– Ави, вам никогда не делали замечаний, что вы слишком много говорите? – продолжал смеяться Ювиус.

Я же наморщилась, пытаясь припомнить возможные заявления, но в голову ничего не приходило.

– На самом деле – нет. В своем мире я чаще молчала. Всегда говорил Андрей…, – осеклась. – Теперь это уже не важно.

– И что же изменилось? – старик вопросительно приподнял бровь.

– После пережитой смерти как будто тумблер переключился внутри, стало совершенно все равно на мнение других людей. Больше молчать я не намерена, – беззаботно пожала плечами. – Но мы ушли от темы. Кто вы?

Оракул открыто мне улыбнулся и, подойдя ближе, сел по левую сторону.

– Я – часть Ледяного пика. Гора породила меня, и она же заберет обратно, когда настанет время нового оракула. Все просто. И одновременно...

– Невозможно, – произнесла с придыханием и, не удержавшись, ткнула старика пальцем в грудь. Не знаю, чего я ждала, но насквозь он не прошел.

Ювиус закатил глаза, а потом быстрым движением закатал рукав, демонстрируя не старую морщинистую кожу, что присуща мужчинам его возраста, а самый настоящий камень.

– Но ладони же...

Слов у меня не хватало, чтобы передать всю степень моей ошарашенности.

– Совсем скоро и они перестанут походить на человеческие. Мне не так уж много времени осталось, но..., – он весело мне подмигнул. – Я рад, что перед тем, как уйти в Пустоту, познакомился с вами, ави Стася. Белые драконы еще не поняли какой драгоценный камень у них в руках.

Тяжело вздохнув, я посмотрела на пламя очага в другом конце комнаты, ощущая внезапно накатившую грусть.

– И снова ваши загадки. Почему мне никто не говорит прямо. В данный момент я являюсь агрессором для драконов, убивая их кана капля за каплей. И вряд ли крылатые смогут воспринять меня как-то иначе. Ко всему прочему, их Правитель – моя истинная пара... И не нужно быть сильного ума человеком, чтобы понять, о чем речь. У нас о таком в книжках пишут. Однако кан Вирилант совершенно меня не привлекает как мужчина...

– Неужели? – в дверях комнаты послышался знакомый голос с присущей только ему протяжной бархатностью. – Раз не как мужчина, тогда как кто?

Трайвин оперся о косяк двери, не заходя внутрь и нарочно дразня своим пристальным взглядом.

– Как стенка! – быстро нашлась я что ответить. – Ровная, без узоров и трещинок, на которую даже смотреть скучно. Мимо пройдешь и не вспомнишь. Только так и никак иначе!

– Стенка, значит. Забавно, – протянул кан.

– Вас что-то не устраивает? – наигранно захлопала ресницами. – Не пострадало ли ваше эго?

– Что вы, милая ави, столь приятное сравнение, – мужчина театрально прижал руку к груди. – Разве это может задеть?

Странное дело, такая словесная перепалка меня совершенно не напрягала, наоборот, вызывала забытый доселе азарт. Трайвин легко мог обогнать Романа по степени ехидства, и кто его за это осудит, ведь он же кан. Но разительно отличие все-таки было – эмоции. Правитель не скрывал их, тогда как Роман представлял собой ожившую статую. Вот бы кто подошел на роль нового оракула лучше самого Ювиуса. Ну, или на роль той самой упомянутой стенки…