Я тут же забыла все, о чем хотела спросить. В голове воцарился космический вакуум.

— Да… я… Скажите, Эйдар, а… — я лихорадочно пыталась что-то вспомнить или придумать, но все, кроме смерти его жены, таинственно испарилось. А об этом он говорить был не намерен. — А как так получилось, что портал оказался недалеко от вашего дома?

— Это дом оказался недалеко от портала, — Эйдар отодвинул тарелку и сделал глоток из бокала. — Его построил мой дальний предок. Один из первых стражей.

— Сколько же ему лет? — удивилась я.

— Дому? Около тысячи, по вашему измерению. Его много раз перестраивали. От самого первого остался только фундамент. И подвал.

— Выходит, до этого стражей не было? Ну если этот предок был одним из первых?

— Не было. У нас. Дело в том, что тьма хоть и влияет на миры своей энергией, но сущности начинают прорываться лишь тогда, когда пространственно-временная ткань уже достаточно изношена. Причем это происходит по-разному: где-то раньше, где-то позже. Есть очень старые, но очень прочные миры, за ними просто наблюдают. А есть такие, которые становятся проницаемыми почти сразу после возникновения. Координаторы всех миров связаны по цепочке. Когда новым начинает угрожать опасность вторжения, туда приходят из тех, где служба стражей уже налажена, и помогают включиться.

— А в вашем роду все мужчины были стражами?

— Да, конечно. Обостренная чувствительность к темной энергии передается по наследству. А некоторые, как Аллан, чувствуют еще и других людей с такими же способностями. Например, вас, Лиза.

— Меня?! — я растерянно захлопала глазами. — Вы хотите сказать, что я?..

— Да, — поморщился Эйдар, как будто ему это было неприятно. — Вы одна из нас. Или думаете, что я предложил вам стать моей помощницей просто так, за красивые глаза?

Вообще-то, это было грубо. При ближайшем рассмотрении очаровательный мужчина оказался не слишком приятным типом. Вот ведь не зря чудилось в нем что-то пугающее. А мне завтра за него замуж выходить, пусть и фиктивно. И работать с ним бок о бок три года.

— У женщин эта способность намного слабее, чем у мужчин, — Эйдар не заметил… или сделал вид, что не заметил моего молчаливого возмущения. — Поэтому они не стражи, а только помощницы. Но их помощь весьма существенна. Что до вас… Я понимаю, вы удивлены. Но разве вам никогда не приходилось испытывать непонятную тоску и предчувствие чего-то очень плохого? А потом плохое действительно происходило, только не с вами. Возможно, на другом конце света. Какая-нибудь чудовищная катастрофа или теракт.

— Да, — кивнула я. — Такое бывало. Правда, я никогда не связывала одно с другим. Значит, я предчувствовала это?

— Нет. Вы чувствовали, что сущности уже прорвали ткань мира и проникли в него. А стражи, особенно наблюдатели, чувствуют критическое истощение ткани. К сожалению, мы не всегда успеваем предотвратить прорыв, тогда за дело берутся ликвидаторы. Их задача нейтрализовать сущности, направив их энергию для ликвидации прорыва.

— То есть ткань миров штопают энергией темных сущностей?

— По сути, да, — усмехнулся Эйдар. — Закон сохранения энергии действует везде и во всем. Ничто не появляется из ниоткуда и не исчезает бесследно. И все для чего-то можно использовать. Вы закончили, Лиза? Или еще остались вопросы?

Ответить я не успела, да он, похоже, и не ждал. Встал из-за стола и помог Аллану сползти с подушек.

— Завтра для него закажут специальный стул, а пока придется так. Пакстон проводит вас. Аллан, пожелай Лизе спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Лиза! — Аллан неожиданно обнял меня поперек живота.

— Спокойной ночи, — я наклонилась и поцеловала его.

Эйдар мне ничего желать не стал, даже не попрощался. Повернулся и пошел к выходу. Аллан помахал рукой и побежал за ним. Пакстон стоял в коридоре и ждал меня с невозмутимым видом.

— Полный капец, — пробормотала я, и он вопросительно приподнял брови.

Покачав головой, я пошла за ним — по коридору, в холл, в сад и по дорожке к гостевому дому.

По сравнению с замком, гостевой дом, конечно, выглядел какой-то сторожкой, но внутри оказалось довольно просторно и при этом уютно. Я даже подумала, что, пожалуй, предпочла бы жить здесь, а не в комнатах покойной жены Эйдара. Но не похоже было на то, что кого-то интересовало мое мнение. Кстати, этот кто-то обещал мне все показать после ужина, а сам даже не попрощался.

Ну и черт с тобой, индюк надутый!

Мое сочувствие и сожаление о неосторожных словах как-то сами собой испарились.

Поклонившись, Пакстон удалился, а я осталась осваивать свои временные владения: две комнаты, крохотную кухоньку и санузел, оборудованный раковиной, душем и вполне цивилизованным унитазом. Под потолком висели два больших бака для воды, один из которых подогревался газовой горелкой.

В спальне на застеленной свежим бельем кровати лежал черный шелковый костюм: короткий жакет и юбка-брюки. А еще белая блузка и чулки.