Шрифт:
Мы распрощались и, прежде чем выйти из кабинета, расслышала как банкир с грустью говорит мне вслед:
– Такая необыкновенная женщина и такая несправедливая судьба…
Мой экипаж уже ждал меня, и мы без промедления выдвинулись в обратный путь.
– Леди, простите меня, нерасторопную, - запричитала Сина.
– Что случилось?
– Перчатку я так вашу одну и не нашла. Похоже она осталась у вашего супруга.
– Забрал с собой все же, - усмехнулась я, - забавно. Даже интересно, как быстро он узнает, кто ее хозяйка.
Глава 34.
Наше прибытие ождали. Все обитатели дома выстроились в ряд высматривая, когда распахнется дверца экипажа. Когда я плавно спущусь на землю и неспешно подойду к ним. С видом победительницы. И ничего, что вуаль на моей голове. Все верят, что у меня получилось. И сейчас я сниму покрывало с лица и продемонстрирую свой прекрасный облик.
А я застыла напротив своих людей, не решаясь сказать правду. Первой не выдержала Дара. Сорвалась с места, подбегая ко мне. Обняла меня за талию тоненькими ручками.
– Ты все равно самая красивая, - прошептала она.
И у меня от этих ее слов слезы навернулись на глаза. Так искренне они прозвучали. Пусть это совсем и не правда.
И все сразу пришло в движение. Слуги загалдели. Эльза помогает Сине заносить наши вещи в дом. Важно приняла из ее рук ящичек, в котором хранилась маска. Кухарка громко стала всех звать на вечерний чай, объявляя, что поспел пирог с яблоками. Томас подхватил меня под руку, спрашивая с волнением в голосе:
– Вы встречались с банкиром? Как все прошло?
– Надеюсь, что хорошо. Скоро узнаем, - на ходу отвечаю я.
С волнением оглядываю внутреннее убранство дома. Мне кажется или действительно стало светлее. Уютнее. И пропала вечная паутина, что свисала с потолка. Может быть та ниточка симпатии, что связала меня вчера с Эриком, способна хоть немного разрушить проклятие?
– Мы вчера целый день порядок наводили, - опускает меня с небес на землю Эльза, - старались к вашему возвращению.
Значит показалось. И грош той симпатии, если он бросил меня ради другой. В самый решающий и волнительный момент.
Задумчиво кручу ободок кольца, что прочно сидит на пальце. Так сразу и не снимешь. Переворачиваю камнем внутрь ладони, оставляя на виду лишь тусклый серебряный обод. Ни к чему никому его видеть. Лишние пересуды и расспросы. Нужно жить дальше. По возможности поддерживать порядок в доме. И идти к своей цели – построить самый лучший отель в королевстве.
Дара не отходит от меня. Ластится, как котенок. Просит, горячо шепча на ухо:
– А ты мне сегодня сказку расскажешь?
– Конечно, - улыбаюсь я.
На кухне за общим чаепитием мы говорим о чем угодно, но только не про бал. Расспрашивать меня не решаются. Результат, как говорится, на лицо. И все же я вижу сожаления во взглядах. Подвела. Не сдержала обещание. А столько трудов было вложено. И я мысленно соглашаюсь с ними, хотя понимаю, что ни в чем не виновата.
После ужина Дара ведет меня за руку в свою комнату. Я ей наливаю в тазик теплую воду для умывания и помогаю переодеться в ночную сорочку. Расчесываю волосы перед сном.
– Как будет называться твоя сегодняшняя сказка, - спрашивает Дара забираясь в постель.
– Золушка, - немного подумав, объявляю я. Вполне себе про меня история. Осталось только объявиться принцу и вместо туфельки натянуть на мою руку потерянную перчатку.
Дара слушает, затаив дыхание. Заметно волнуется, когда Золушка сбегает от принца и ее наряд вновь превращается в лохмотья. Я успокаивающе глажу ее по волосам и с воодушевлением расписываю примерку туфельки.
– Эта сказка тоже про тебя, - глядя мне в глаза, убежденно говорит Дара.
– Почему же? – Я невольно улыбаюсь, но в груди предательски дрожит сердце.
– Потому что он тебя заметил на балу. И непременно будет искать.
– Откуда ты знаешь?
– Она вчера злилась, - Дара говорит почти шепотом, словно нас могут подслушать, - она боялась, что у тебя все получится.
– Она сама тебе об этом сказала, - я невольно хмурюсь.
– Я ее чувствую. Словно часть ее живет внутри меня.
– Кто она, Дара?
– Та, что наложила на всех нас проклятье. Но меня она любит. И хочет, чтобы я жила с ней.
А вот это мне совсем не нравится. Склоняюсь над Дарой. Говорю серьезно, глядя прямо ей в глаза: