Драконы и Ше’ру взревели, а я посмотрела на Ромуса. Он стоял в рядах драконьих всадников в образе гарпии: с огромными крыльями, птичьими нижними лапами, чёрными когтями на руках и с рогами на голове. И ждал моего решения.

— Ты можешь принять Ромуса в круг нашего Двора, моя королева, — обратился ко мне Шаян. Ше’ру тотчас расступились, позволяя мне пройти к брату. — И тогда он, приняв участие в Охоте, навсегда станет братом и нам.

— Желаешь ли ты этого, брат? — спросила я у Ромуса, давая ему выбор самому решить свою судьбу. И лишь когда он кивнул, я продолжила, обращаясь к нему его полным именем, которое наша мать никогда не говорила посторонним. — Я, Десма Лилиан Ребекка Амайя Хати Марриенсен, принимаю тебя, Ромус Акрам Галиб Данис Шаалер, в круг Двора Дикой Охоты отныне и навсегда.

Когда Ромус склонил свою голову его объял призрачный огонь, проявляя и его кости. Теперь все, кто находился сейчас у алтарей луны и солнца, являли собой живые скелеты.

Мы молча вскочили на спины драконов, взмыв в небеса. Следом за нами взлетел Ромус, неся за собой шторм в Вечную ночь. Все наши чувства, слух и зрение обострились до предела, позволяя выслеживать тех, кого сегодня настигнет кара.

Императора, его прихвостней, а также всех насильников, грязных убийц, воров и других ублюдков, наносящих вред всем мирным гражданам. Теперь, смотря с высока на прячущихся по домам людей, мы видели их пороки, гнилые души и забирали их жизни.

Дикая Охота несла очищение этому миру. Она несла освобождение.

Мы проносились по небу в Диком гоне и в наших призрачных сердцах звенела песня справедливости. Последним, душу кого мы забрали, стал самопровозглашённый Император Клаус Риверферр Хартвигсен, что годами заставлял Ше’ру убивать невинных фейри и их потомков. Свою расплату он получил сполна — его душа была брошена в вечные муки, а оставшиеся собранные за Охоту души мы отнесли к алтарю. Эта жертва была принята порталом, что явил из пепла Сумрачный двор во всей его ослепительной красе, закрывшись навсегда.

И лишь тогда мы приняли свой обычный облик, очистившись от всех грехов, что совершили за это время. Ше’ру стали фейри, а Ромус и драконы вернули себе своё человекоподобное обличье.

Проходя через врата Сумрака каждый из нас знал — он станет частью новой истории.

Той, которую мы напишем сами, не забывая о шрамах на наших сердцах, что теперь бились в унисон.

День спустя в

Сумрачном дворце…

— А домик-то ничего такой! — воскликнула Руна, присвистывая. В накинутой на плечи золотой шали она проходила по огромным комнатам, излучающим роскошь.

— Это Сумрачный дворец и столица двух Дворов, — спокойно пояснил Шаян, следуя за Руной и мной, чтобы мы не заблудились. — И ты здесь уже была.

— Более трёхсот лет назад! Мне было три года! — надулась дракониха. — Ты хоть ему скажи!!! — обратилась она к молчаливому Каю, идущему за Шаяном.

— Что же мне следует сообщить Шаяну?

— Чтобы он лучше рассказывал, что здесь и как, а то мы же с Ребеккой ничего не знаем! А то увязался и молчит. А ходить мы и без его сопровождения умеем!

На лице Алакая промелькнула тень улыбки, когда Шаян ответил:

— Вообще-то, я прямо позади тебя. И ничего тебе не должен.

Рунфрид фыркнула, сверкнув серыми глазищами.

— Вы меня зачем сюда завали-то? Быть принцессой! Вот я и исполняю свою роль крайне ответственно!

Надув губы и закутавшись поплотнее в шаль, Руна подцепила мою руку и утянула меня вперёд со словами:

— Мужики! — махнула она свободной рукой на Шаяна и Алакая. — Чего с них взять!

Мы находились здесь всего ничего, но Руна уже чувствовала себя хозяйкой положения. Меня крайне поразило то, что в человекоподобном виде дракониха едва доставала мне до подбородка.

— Давай сбежим от них, — шепнула мне на ухо Руна. — Я знаю, где тут погреб.

— Мы вообще-то всё слышим, — угрюмо уточнил Шаян, сверкнув глазами, а я хихикнула. Его недовольное лицо было забавным.

Ещё вчера нам было не до разговоров: на Шаяна, драконов и Ше’ру обрушилось столько всего, что мы все почти сутки не спали. Хотя этого не хватило и для доли проблем, с которыми теперь необходимо было разобраться. Поэтому, расправившись с самими насущными и острыми, мы завались в пустующие дворцовые спальни. Отдохнув около трёх часов, мы попали под пагубное влияние Рунфрид, что вытащила всех из кроватей ради исследования уголков дворца.

Из драконихи так и хлестала энергия, а ещё желание опустошить королевский погреб. Я даже видела её сон, в котором та отрывалась на полную катушку за всё то время, что было отнято у неё проклятием.

— Я уверена, там есть наше любимое пиво, — продолжила соблазнять меня Руна. — На крайний случай вино. Помнишь ты мне обещала бочонок и гору из сушёных крабов? Время расплаты пришло.

А я и забыла, что обещала ей это. Если быть честной: из-за всего произошедшего, я даже не могла толком вспомнить, что именно подвигло меня пообещать подобную награду Рунфрид.