В прихожей отчётливо пахло корвалолом, а ещё хорошо знакомыми с детства ароматами чистящих средств и полироли. Поспешно разувшись, Полина пробралась сначала на кухню, а затем заглянула в комнату матери. Та лежала на краю застеленной кровати, закинув одну руку себе на лоб, и размеренно дышала.

Полина застыла в дверях. Либо это была какая-то дурацкая шутка Антона, либо она чего-то не понимала, потому что её мать выглядела вполне… здоровой. К счастью, здоровой. А секунду спустя та и вовсе грозно выругалась в пустоту. Чуть не подскочив на месте, Полина незаметно развернулась и юркнула обратно в прихожую. Она точно не хотела попасть под раздачу за то, что явилась сюда без приглашения, а для выяснения отношений у неё просто не было сил.

Стоило Полине наклониться за своей обувью, как из спальни донёсся шорох.

— Полина! — услышала она взволнованный оклик, а затем в тишине раздались торопливые шаги. — Подожди, не уходи!

Мать настигла её и внезапно заключила в жёсткие порывистые объятия, а Полина обескуражено замерла, пытаясь сообразить, как ей следует себя вести. Когда тело женщины начало содрогаться от беззвучных рыданий, она и вовсе перепугалась. Плачущей Полина видела свою мать всего раз в жизни — на похоронах бабушки.

— Мам, что случилось? — пробормотала она встревоженно.

— Антон, этот зверь… обезумевшее животное… — Женщина почти выплёвывала слова, будто одно лишь упоминание сына вызывало у неё отвращение. — Полина, он вывалил на меня столько грязи! Он… ненормальный! Помешанный!! Я даже представить не могла, что он думает о тебе… не как о сестре.

Это было последнее, что Полина ожидала услышать от матери. Очевидно, перед её приходом здесь произошёл настоящий скандал с выяснением отношений, а результатом стал внезапный и полный срыв масок. Рано или поздно это должно было случиться, однако Полина не ожидала, что реакция матери окажется настолько бурной. Возможно, она бы даже не удивилась, если бы та просто ушла в отрицание или встала на сторону Антона.

Вместо ответа Полина устало выдохнула и неуверенно погладила мать по спине.

— Почему ты ничего не рассказывала мне? — Отстранившись, женщина резкими движениями вытерла влажные следы на щеках и требовательно заглянула ей в лицо. Полина опешила. Всё сознательное детство она пыталась достучаться до матери и получить защиту от издевательств, но та будто отказывалась воспринимать свою дочь всерьёз и отгораживалась плотной стеной равнодушия.

Полина неловко отвела взгляд в сторону и произнесла еле слышно:

— Но ты же никогда не верила мне…

На пару секунд прихожая потонула в вязкой тишине, и Полина даже пожалела о том, что позволила себе настолько резкие слова, но затем мать прошептала слабым испуганным голосом:

— Полина, он с детства это делал? Он… Скажи мне честно, он физически тебя… трогал? Домогался?

— Нет! — выпалила она так же испуганно. — Если не считать недавнего эпизода. Он, похоже, предпочитает психологическое насилие.

— Что за эпизод? — напряжённо спросила мать.

— Ничего существенного. Даже не стоит обсуждения.

— Я хочу знать всё! Я пригрела этого подонка у себя на груди, заботилась о нём, а он измывался над моей дочерью! — Лицо женщины приобрело какой-то совсем свирепый вид, и Полина неосознанно отпрянула. — Ты бы слышала, что он говорил о тебе…

Отступив на шаг, Полина вымученно улыбнулась. Она примерно догадывалась, что Антон мог говорить, однако совершенно не понимала, зачем он это сделал. Что заставило его испортить отношения с матерью и почему он вызвал саму Полину сюда? Ведь не пытался же он таким образом организовать их примирение…?

Полина вытащила телефон из кармана джинсов и снова открыла сообщение, которое Антон прислал ей полчаса назад.

— Мне он написал вот это, — пробормотала она, развернув экран к матери.

— Больной ублюдок… — отозвалась та встревоженно и растерянно. — Я всё время думала, что у него тяжёлый характер, в отца. Но он просто больной!

У Полины вырвался протяжный утомлённый вздох. Весь этот разговор, по идее, должен был принести ей чувство удовлетворения, однако она настолько вымоталась, что ощущала лишь болезненную усталость и апатию. Полина добралась сюда на одной силе воле, подгоняемая страхом, а когда страх развеялся, то внезапно обнаружилось, что даже держать спину прямо она была уже не в состоянии.

— А с тобой что? — требовательно спросила мать, смерив её тяжёлым взглядом. — Почему так плохо выглядишь?

— Приболела… — Полина ещё не успела договорить, как ей на лоб легла холодная сухая ладонь.

— Иди приляг в своей комнате. У тебя температура, нужно принять лекарство. — Внезапно мать погладила её по голове и добавила уже совсем мягким тоном: — Нельзя ехать в таком состоянии, Полин. Останься, пожалуйста.

Прежде, чем принять это предложение, Полина несколько секунд колебалась, однако выражение лица матери казалось настолько уязвимым и обеспокоенным, что она решила уступить. Возможно, им действительно стоило провести чуть больше времени вместе после всего того, что случилось.