— Да никто нас не слышит, я уже проверила. Все слуги давно спят. Один садовник в саду работает.

— Почему он работает ночью?

— Я приказала пересадить розы.

— Талия, нам нужно затаиться и вести себя спокойно. Сейчас не время для подобного.

— Ну, насколько я узнала, у Талии был довольно взбалмошный характер. И как раз, если я буду вести себя спокойно, это вызовет подозрения. Пусть работает. Я всегда мечтала о том, чтобы у меня были слуги.

— Ты завтра опять пойдешь к Айлин. На этот раз сделаешь все именно так, как я сказал. Ты будешь милой, чуткой и самой замечательной сестрой. Если понадобится, упадешь на колени, будешь просить у нее прощения. Поняла?

— Эрнар, я не хочу этого делать.

— Ты пойдешь и это сделаешь. Заберешься в дом, пусть она напоит тебя чаем, а потом…

— В дом нельзя пробраться, ты забыл?

— Точно. Забыл. Я больше чем уверен, что она прячет в доме эту брошь. Мы должны туда проникнуть, мы должны…

— Я знаю способ. Если эта брошь так ценна…

Я осторожно подглядываю в щелку и вижу, как Талия ехидно улыбается.

— Если произойдет какой-то несчастный случай, то она захочет ее сохранить, — продолжает Талия.

— О чем ты говоришь, я тебя не понимаю?

— Я предлагаю тебе поджечь дом.

— Поджечь дом? — Эрнар заинтересованно смотрит на Талию. — Это хорошая идея.

— Да, только нужно это сделать в тот момент, когда она будет в доме. Я уверена, она будет выбегать из горящего дома и заберет с собой самое ценное. Мне тут одна из служанок подсказала, что Талия иногда прибегала к услугам разбойников. Можно к ним обратиться. Айлин выбегает из дома, они ее хватают, грабят, а мы ни при чем.

Я в ужасе от слов, которые слышу от своей сестры. Да, у нас были разногласия, и она была очень груба со мной, но подобного я услышать не планировала. У нее есть цель, и она готова ее добиться любыми способами.

Я осторожно выбираюсь из дома, иду на кухню, а затем иду в сад. Садовник продолжает работать с цветами. Я тихонько прохожу мимо него и захожу в калитку.

Мне все еще не верится в то, что я услышала.

Моя родная сестра готова пойти на все, чтобы остаться в этом мире.

Брошь.

Почему они говорят про брошь? Неужели они думают, что я сделала это специально и бабушкина брошь мне в этом помогла?

У меня даже не закрадывалось таких мыслей. Я отлично помню тот момент ссоры с сестрой.

Но где была брошь все это время?

Медленно иду к лесу. Идти обратно намного страшнее.

Мне постоянно мерещатся какие-то звуки и шорохи. Пару раз даже хотелось бегом броситься вперед. Но я стараюсь передвигаться медленно и спокойно. Надеюсь, не встречу диких зверей. Когда замечаю огни города, то становится немного спокойнее. Улицы пусты, и прохожие мне не встречаются.

У самого дома я слышу настойчивые шаги за своей спиной, но боюсь обернуться, ускоряю шаг.

И тут слышу голос Алистера.

— Послушание — это не твой конек, да, Айлин?

Останавливаюсь, резко оборачиваюсь.

— Ты меня напугал. Зачем ты так? Это ты за мной следил из-за самого леса?

— Конечно, я за тобой следил. А ты думаешь, я позволю тебе бродить там одной?

С одной стороны, я благодарна Алистеру, что он за мной следил. А с другой — он меня жутко напугал. Я еще в лесу слышала чье-то присутствие рядом.

Но до последнего старалась отмахнуться от этой мысли.

— Где была? — спрашивает Алистер.

— Прогуливалась в лесу. Чудесное время для прогулки, я не могла уснуть.

Открываю дверь и жестом приглашаю Алистера войти. Захожу в коридор, снимаю накидку, вешаю ее на крючок, затем иду на кухню.

Сразу ставлю чайник на огонь. Мне нужно выпить что-то горячее, чтобы успокоиться.

— Айлин, ты хоть понимаешь, насколько опасно бродить по ночному городу и тем более по лесу? Хорошо, что я тебя заметил и пошел следом за тобой.

— Ты видел, где я была?

— Да, я видел, ты была в доме Эрнара. А теперь расскажи мне, что ты там делала? Хотела с ним поговорить?

— Конечно, нет, не говори глупостей.

Я завариваю чай, достаю из кладовки хлеб, сыр, вяленое мясо и готовлю простые бутерброды. Я очень устала, но страх, который все еще окутывает мое тело, не даст мне сейчас быстро заснуть — нужно сначала успокоиться.

— Я хотела узнать, что они задумали.

— Я сам с ними разберусь. Я же тебе сказал.