— Разумеется, — бесстрастно отозвалась я, протягивая руку за пером. Мое лицо оставалось невозмутимым, словно маска, не выдавая и тени эмоций. Я деловито расписалась в нужных местах, стараясь не обращать внимания на витиеватые речи нотариуса. Какие бы намеки ни таились в его голосе, меня это нисколько не трогало. Вернув документы, я вопросительно посмотрела на Лучано, ожидая дальнейших инструкций. Хотелось поскорее закончить эту процедуру, но лишь из желания вернуться к своим делам, а не из-за смущения.

Лучано неспешно скрепил подпись печатью и только после этого поднял на меня лукавый взгляд.

— Поздравляю, синьорина Элизабет, — промурлыкал Лучано с едва уловимой иронией. — Теперь вы полноправная хозяйка всего, чем владела ваша покойная тетушка. Можете распоряжаться наследством как вашей душе угодно.

С этими словами он протянул мне увесистую связку ключей и несколько солидных на вид банковских чеков. Я машинально приняла их, чувствуя, как в душе поднимается странное волнение. Надо же, теперь все это мое! Дом, деньги, ценности… Голова шла кругом от нахлынувших эмоций. Но я быстро взяла себя в руки. Нечего расслабляться, Элизабет! Тем более в компании этого проныры.

— Благодарю, синьор Гаспарини, — сухо произнесла я, пряча ключи и чеки в ридикюль. — Однако должна сообщить вам сразу — я намерена продать палаццо. Причем в самое ближайшее время. Прошу вас заняться организацией торгов или поисками покупателя.

Лучано удивленно приподнял бровь. Похоже, мое заявление застало его врасплох.

— Вот как? Не ожидал от вас такой… прыти, синьорина, — протянул он, окидывая меня оценивающим взглядом. — Но позвольте полюбопытствовать — почему такая спешка? Разве вы не хотите насладиться плодами щедрот вашей тетушки?

Я стиснула зубы. Вот ведь лицемер! Можно подумать, не знает, что за «щедроты» таит в себе палаццо. Бордель, вертеп, притон! Тьфу, прости господи.

— Благодарю за заботу, синьор Гаспарини, — процедила я сквозь зубы. — Но, боюсь, наши представления о «наслаждении» слегка разнятся. Давайте начистоту — мы ведь оба понимаем, что за богадельню содержала моя тетушка.

На губах Лучано промелькнула едва заметная ухмылка. Похоже, моя прямота позабавила его. Ну еще бы, такие синьоры, небось, привыкли щеголять эвфемизмами!

— Отчего же, синьорина, — промурлыкал он, подаваясь вперед и обдавая меня ароматом дорогого одеколона. — Ваша тетушка была весьма… м-м-м… предприимчивой особой. И дела вела с истинно венецианским размахом! Уверен, вы могли бы достойно продолжить ее начинания.

У меня от возмущения даже дыхание перехватило. Это он на что намекает, бесстыдник? Уж не предлагает ли мне самой заделаться сводней?

— Да как вы смеете! — вскричала я, вскакивая на ноги. Щеки мои пылали от негодования. — За кого вы меня принимаете, синьор? Неужели вы думаете, что я стану торговать своей честью и достоинством?

Лучано рассмеялся, запрокинув голову. Как видно, мой гнев лишь потешил его. Ну конечно, такие циники сроду не поймут, что для порядочной девушки значат понятия чести и добродетели!

— Помилуйте, синьорина, о чем вы? — всплеснул он руками в притворном изумлении. — Я всего лишь предположил, что вы могли бы с выгодой распорядиться доставшимся имуществом. Но, как я посмотрю, подобные материи вас совсем не интересуют.

Голос его не переставал сочиться насмешкой и снисходительностью. У меня даже кулаки зачесались — так и тянуло съездить по этой наглой физиономии! Но я сдержалась. Все-таки я леди, а не портовая девка.

— Совершенно верно, синьор, — отчеканила я ледяным тоном. — Меня интересует лишь одно — как можно скорее избавиться от палаццо. Желательно, сегодня же! Так что потрудитесь заняться своими прямыми обязанностями, будьте любезны. И еще одно, синьор Гаспарини, — добавила я, глядя нотариусу прямо в глаза. — Я продам палаццо кому угодно, но только не синьору Марко Альвизе. Это мое единственное и непреложное условие.

Лучано на миг опешил. Видимо, не ожидал от меня такой твердости. Но быстро оправился и растянул губы в елейной улыбке:

— Помилуйте, синьорина! Почему такая категоричность? Синьор Марко — весьма достойный джентльмен. И, смею заметить, он давно и пылко интересуется вашим палаццо. Уверен, вы могли бы договориться…

— Ни за что! — отрезала я, чувствуя, как в груди закипает ярость. — Я скорее сожгу палаццо дотла, чем позволю этому распутнику и пройдохе заполучить его! Даже не думайте меня уговаривать, синьор. Я непреклонна.

Последние слова я почти выкрикнула. Само имя Марко повергало меня в исступление. Мало мне было его домогательств и вульгарных намеков, теперь еще и притязания на мое наследство? Ну уж нет! Не бывать этому!