— Уйди. — прошептала я еле слышно. — Оставь меня.

Демон тяжело вздохнул и развернулся чтобы уйти. А я, не чувствуя боли прижалась спиной к камню. Вдруг бы он передумал. Внимательно следила за каждым его движением. Но передумала я сама.

На спине демона, между крыльев длинная коса. Та самая коса, которую заплетала я.

— Стой. — тихо, даже не шепотом, но он оборачивается. — Забери меня.

Он медленно развернулся обратно и плавно подошел ко мне, будто боялся спугнуть или ждал, что я передумаю. А я только сейчас заметила, что костяной гребень над левым глазом треснут.

— Забери меня.

Совсем неслышно сказала я. Но он понял. Аккуратно взял меня на руки и закрыл крылом от последних лучей обжигающего заходящего солнца.

Нашел. Не бросил. Спас. Отдавался в голове каждый удар сердца. Спокойствие и облегчение окутали меня уютной волной, и я, расслабившись заснула.

Щекотно, очень щекотно. Эта мысль пробивалась сквозь приятный сон. О чем сон — не помню… Щекотно.

Открыла глаза. Потолок знакомого шатра. Осмотрела себя. Вся обмазана густым слоем чего-то белого цвета. Мазь уже высохла и превратилась в хрупкую корочку. От моих движений корочка начала мелко трескаться. Сквозь трещинки стало видно ярко-голубые всполохи.

Страх сковал меня, по спине бежит холодок. Когда я так светилась в прошлый раз, меня решили казнить. Что будет теперь?

Щекотка сменилась раздражающим зудом. А мысли о своей судьбе вытеснила другая, более яркая, но чужая: «Нельзя, не дай».

Что нельзя? Что я не должна давать? Ответ и понимание пришли вместе с услышанной фразой, произнесенной женским знакомым голосом на французском:

— Господин, Ваша еда.

Сама не до конца понимая, что я делаю, вскочила и понеслась к выходу из шатра. У самого входа спиной ко мне по-турецки сидел Он, перед ним на утоптанном песке поднос с едой, и мужчина взял в руку миску с кашей.

«Нельзя! Не дай!» Усилилась мысль.

— Нет!

Крикнув это я и выбила миску у мужчины. Совершенно не подумав о том, как я сейчас выгляжу.

Из миски в полете расплескалось содержимое. Часть каши попала мне на предплечье. Кожу обожгло. Наверное, каша была еще горячей. Посмотрела на пострадавшее место. Белая корочка моментально стала черной и загорелась синим пламенем с желтыми языками там, где каша соприкоснулась с мазью.

Ужас! Что это? Попыталась стряхнуть пламя, но большая ладонь схватила меня за локоть и вздернула мою руку вверх. Мужчина поднялся со своего места и встал так, что загородил меня от всех присутствующих здесь, а я видела только его спину.

Прижалась лбом к его спине. Жжение проходило очень быстро, будто горячую воду разбавляли холодной водой…

— Деркма. — прозвучал голос мужчины. Это приказ, но что он приказал?

Щекотка пробежала по телу новой яркой волной. Такой яркой, что я увидела отблеск от собственного свечения на смуглой спине мужчины. Подняла на него глаза.

— Убьешь? — спросила тихо, больше утверждая, встретившись со взглядом черных глаз.

Мужчина провел по моей руке от локтя до кончиков пальцев, смахивая этим движением хлопья серого пепла.

Прижала к груди освобожденную конечность. Где-то глубоко внутри испытывая удивление и облегчение от того, что не видно и следа от ожога.

А сама внимательно смотрела в черные глаза. Мужчина плавно наступал, а я пятилась в шатер.

Слезы застилали глаза. Неужели нужно было пережить вот это все, чтобы меня все равно казнили? Только бы он сделал это быстро.

Накатили слабость и ноги подогнулись. Упала на колени. И уже не в силах смотреть на мужчину, опустила голову, и стала ждать.

Моего подбородка коснулись большие горячие пальцы, вынуждая поднять голову. Мы слишком близко друг к другу.

— Убьешь?

Неслышно повторила я, а предательская слеза все-таки сорвалась с ресниц.

Он вздохнул и вытер большим пальцем другой руки мокрую дорожку.

— Исса.

— Саша. — зачем-то поправила его я.

В ответ получила невероятно красивую улыбку. Нежная и добрая, не смотря на всю мощь этого мужчины. От этой улыбки на щеках появились ямочки, и я потянулась к ним, чтобы прикоснуться. Провела по щеке кончиками пальцев.

Громкий крик эльфийки с той стороны полога вынудил меня вздрогнуть и отдернуть руку.

Улыбка пропала с лица мужчины.

— Исса. — снова повторяет он.

Поднялся на ноги. Коснулся костяшкой пальца кончика моего носа. Если бы мы были в моем мире, я бы подумала, что он имел ввиду не вешать нос.

Мужчина вышел из шатра и встал у самого входа загораживая тонкую полоску света, попадающую в шатер сквозь щель.

— Деркма? — прозвучал его голос. — Мут!

Вслушиваясь дальше в его слова, я пыталась понять их смысл. Провести аналогию с каким-то языком, но не получалось. И это было странно. Чистый русский, а именно так я слышала речь жителей деревни, арабский и французский в одном мире с не понятным мне языком.