Юми собрала эмоции в кулак. Но стоило слезам остановиться, как Юми вновь устыдилась – не за истерику, а за то, как вела себя при прошлой встрече с Аканэ.

– Аканэ, – заговорила она, – в тот раз я крайне опозорилась, продемонстрировав невежество. Прошу, прими мои извинения. Если я могу чем-то компенсировать обиду, оказать любую услугу – я искренне готова это сделать.

– Юми, ты не виновата, что твой братец – негодяй.

– Он не негодяй! – поспешно возразила Юми. Затем задумалась. Правда ли это? Она не была всецело уверена. – Если честно, я его неправильно поняла. Он рассказывал про… свои любимые сериалы. Не про реальных людей. Я просто чересчур впечатлилась. Люди в городе… не такие, как у нас дома.

– Я слышала, что рассказывают про маленькие города, – со смехом ответила Аканэ. – Знаю, там все более консервативно. Мы для тебя, наверное, те еще чудаки!

– Скорее, дело в самом городе, – ответила Юми, поглядев направо, когда они переходили дорогу. – Эти улицы тянутся и тянутся, как будто в бесконечность. Здесь повсюду скопления людей, они строят монолиты, возносящиеся к темному небу, и живут в них друг поверх друга, словно камни в стене…

Аканэ улыбнулась.

– Я что-то не то сказала? – Юми опустила взгляд. – Прошу меня простить за глупость.

– Ничего глупого тут нет, – ответила Аканэ. – Просто мне нравится твоя манера говорить. Есть в ней нечто… поэтическое.

Поэтическое? Юми просто изъяснялась с надлежащей церемонностью. Но поправлять Аканэ было бы невежливо, поэтому она промолчала.

Аканэ привела ее к большому зданию с широкими окнами и более ярким, чем в соседних домах, освещением. Юми оглянулась на Художника, который плелся позади, сунув руки в карманы. Своим видом он давал понять, что не хочет с ней говорить, но она все равно задержалась у дверей, чтобы пропустить его.

Затем ее вниманием завладел внутренний зал – просторное помещение с множеством витрин и облаченных в одежду статуй. Сотни юбок висели на искусно расположенных вешалках. Стопки рубашек высились на стеллажах у стен. На столиках были выставлены тысячи пар самой разнообразной обуви.

– Итак, – сказала Аканэ, – тебе нужна хотя бы пара комплектов одежды. Лучше три. Хватит, пока из дома чего-нибудь не пришлют.

Юми просто таращилась. Все товары были освещены яркими прожекторами, ярче, чем линии снаружи. Среди витрин и вешалок бродили десятки людей, тараторя и хватаясь за разные вещи. Неужели все это можно… просто взять?

– Что тебе нравится носить? – ненавязчиво спросила Аканэ, слегка подтолкнув ее. – Юми?

– Здесь… – прошептала Юми, – столько всего…

– Тут приемлемый ассортимент, – сказала Аканэ, наклонившись к ней. – В торговом центре Синдзюа вещи помоднее, но цены сумасшедшие. Здесь все более доступно.

Цены.

Ну конечно. Деньги. Обычным людям нужны деньги, чтобы покупать вещи.

– Достопочтенная Аканэ, я ввела тебя в заблуждение! – в панике ответила Юми. – У меня нет денег, чтобы…

– Ничего страшного, – перебила Аканэ. – Я заплачу, а потом выставлю счет твоему братцу. Он заплатит как миленький, уж поверь.

Ох! Ладно… Юми сочла, что Художник перед ней в долгу, и кивнула, намеренно не глядя на него.

– Значит, три комплекта? – уточнила Аканэ. – Юбка, две пары брюк, пара рубашек?

– Нет! – чересчур громко воскликнула Юми. – Лучше… платья. Длинные. Тут такие есть?

Может, удастся найти что-нибудь похожее на привычную одежду. Хотя до сих пор ей не встретилось ни одной женщины в подобных нарядах.

– Конечно, – ответила Аканэ. – Сюда.

Они пробирались между прилавками, вся одежда на которых выглядела чересчур… тонкой. Облегающие рубашки, легкие струящиеся юбки, словно сшитые из ветра и облаков. Юми и Аканэ перешли в отдел платьев, и Юми стало страшно. Как люди выбирают себе одежду? Она всегда носила то, что на нее надевали, не высказывая своего мнения. У нее не было нужды что-либо покупать.

Она уже собралась попросить Аканэ найти самое плотное и закрытое платье, но вдруг замерла. Впереди на постаменте возвышалась статуя безликой женщины в абсолютно сногсшибательном наряде. Струящееся, но не невесомое голубое платье книзу становилось темнее, напоминая полураскрывшийся цветок. Как и все платья в этом месте, оно было пошито по фигуре, но не обтягивало ее, как те юбки, что любила Аканэ. Оно было зыбким, словно волна.

Если его надеть… при движении юбка будет развеваться. Плечи останутся голыми – две лямки не в счет, – зато вырез не столь глубокий, как у других платьев. И тем не менее оно более откровенное, чем все, что Юми носила прежде.

Но оно достойно королевы. Сказочной королевы. Настоящей женщины, а не девушки, повелевающей первичными духами.

– Ага! – Аканэ подошла к ней. – У кого-то удивительно хороший вкус. Какой у тебя размер? Я принесу с полки.

– Не надо! – Юми схватила ее за руку. – Достопочтенная Аканэ, я не могу такое надеть. Оно слишком… дерзкое.