Она уже собралась уходить, как вдруг отворилась соседняя дверь. На пороге появилась старушка. Древняя как сам мир и жутко старомодная — в чепце и буклях. Ника даже не смогла сразу вспомнить, встречала ли когда-нибудь такие раритеты в реальной жизни, не на картинах.

Соседка строго поджала губы, неодобрительно оглядела девушку с ног до головы и поинтересовалась сухим тоном:

— Вероника Ренуар?

Ника растерялась.

— Да, а вы откуда зна…

Старуха ее перебила:

— Я так и думала.

Сказано это было так, словно Ника совершила какое-то страшное преступление, по меньшей мере убийство. А может, даже не одно.

— Вам письмо!

Сквозь щель просунулась костлявая лапка с зажатым конвертом. А недовольный голос продолжил:

— И на будущее, юная сола, постарайтесь так не трезвонить! Вы переполошили весь дом! К тому же, мои фиалки от этого вянут!

Ошалевшая от подобного приема девушка перехватила письмо, и дверь захлопнулась.

К машине Ника вышла в полном недоумении. Уже внутри, под изумленным взглядом отца она раскрыла конверт, вытащила письмо и прочитала вслух:

«Добрый день, сола Ренуар.

Приношу свои извинения, за то, что не смог предупредить вас заранее. Вынужден отлучиться по делам службы. Занятие придется передвинуть на одиннадцать часов утра.

Проходить оно будет в парке Тьери — левое ответвление липовой аллеи. Там есть подходящее место возле пруда, вы его легко найдете.

Постараюсь прибыть вовремя. Передайте мои извинения вашему батюшке.

С уважением, сол Моризо.»

Она отложила письмо. В голосе зазвенели слезы.

— Папа, ждать еще целый час! А я так хотела его удивить!

Сол Ренуал недовольно поморщился, но поспешил успокоить:

— Что делать, доченька, такое иногда случается. А ждать почти не придется. Нам ехать до парка около часа. Как раз к началу занятий доберемся. — Он посмотрел на покрасневший носик Вероники, на мокрые глаза и вкрадчиво спросил: — Хочешь мороженое?

Та улыбнулась и кивнула.

Чуть позже, откусывая маленькие кусочки от вкуснейшего лакомства, она смотрела в окно, на проносившийся мимо город, и думала, что же такого необычного придумал Рэймонд, если решил провести занятие на природе. И ей было невероятно любопытно.

Отец подвез ее к нужной аллее, поставил машину на специальную площадку под навес и сказал:

— Успели вовремя, иди.

Ника удивленно обернулась:

— А ты? Ты не пойдешь со мной? — Увидев отрицательное движение головой, она удивилась еще больше: — Папа, разве тебе не интересно?

Сол Ренуар глянул на любимую дочь с нежностью.

— Интересно, Никуся, еще как интересно. Но я дал слово солу Моризо, что вмешиваться не стану. А слово надо держать.

Ника понимающе кивнула, открыла дверь и выбралась наружу. Уже там, стоя одной ногой в салоне авто, а другой на каменных плитах площадки, она вдруг сказала:

— Но дома я тебе все-все покажу! Я стольким вещам научилась! Я тебя обязательно удивлю!

Аллея была совсем коротенькой. Дорожка вывела Нику к большой поляне с беседками, скамьями и фонарями. Почти в самом центре блестело серебром овальное озеро. На его поверхности цвели сиреневые и желтые кувшинки.

Где-то в кустарнике пела птица. Монотонно жужжали шмели. По дорожке сновали солнечные зайчики. Было спокойно и безлюдно. Удивительно безлюдно для этого времени суток. Но девушку одиночество ничуть не беспокоило. Она его даже любила.

Ника уселась на ближнюю лавку, закинула ногу на ногу и принялась ждать, покачивая мыском удобной туфли без каблука.

Время тянулось медленно. Рэй пришел совсем не оттуда, откуда его ожидали. Не со стороны шоссе, а из-за деревьев, с другой аллеи. Шел он торопливо и одет был совсем не для занятий, скорее для деловой встречи. К себе учитель прижимал объемистый кожаный портфель. Мужчина был так погружен в свои мысли, что Нику заметил не сразу.

А она сидела тихонько и смотрела. Здесь, на этой поляне, в окружении вековых деревьев учитель показался ее каким-то… беспомощным, что ли. Каким-то несуразным в своем костюме. Каким-то нелепым с этим старомодным портфелем, зажатым подмышкой. А дурацкие очки только усиливали это впечатление.