Насчёт "оторванного" мальчишка, конечно преувеличивал, но то, что за любую провинность староста таскал за уши детвору - это факт. Он почему-то считал, что в ушах находится память, и за них и дёргал. Много позже, Тоскливые Кудри узнает, где находятся акупунктурные точки, стимулирующие эту самую память. Но к тасканию за уши это процесс никакого отношения не имеет, особенно если учесть, что староста хватал как придётся, а не в определённых местах.

Но вернёмся к сборщикам податей. Практики и в самом деле редкие гости в этой роли. Обычно подобным занимаются Императорские чиновники, да и то не заморачиваются, а останавливаются в ближайшем городе и ждут, когда старосты с сопровождением придут поклониться к ним в ноги.

Сектанты собирают дань попутно с главной целью: набором рекрутов. Громкое слово для мальчишек не старше двенадцати, тем не менее, так и есть. Как правило, крестьянским детям не светит ничего кроме армейской службы. Прочие направления жизни бессмертных, за редкими исключениями, доступны только по наследству и проявившим выдающийся талант. Ну и обладающим невиданной удачей, что тоже, своего рода, талант.

Маленький Кудри тёр ухо, не вполне осознавая, что происходит. А тем временем красивый юноша в дорогих одеждах подошёл прямо к нему:

– Что, болит?
– спросил он у мальчишки отрывшего рот. Таких красивых людей Кудри не видел никогда. Даже тётя Цесарка, жена старосты - и та уступает по красоте этому юноше. А все мальчики точно знают, что красивые - это девочки, а мальчики - сильные.

– Угу, - только смог выдавить из себя Кудри.

– Дай-ка я тебе помогу, младший брат-соученик, - и коснулся пальцем уха мальчика.

Тот едва не упал в обморок сразу из-за двух вещей: во-первых, его назвали «братом-соучеником», что слышать от того, перед кем унижается самый главный человек в деревне - странно. Но не до обморока.

А вот когда через ухо потекла необычная теплота, смывающая боль - вот это уже страшно! Всё это непонятное очень пугает. Он даже никому не говорил об одном странном случае...

– Расскажи-ка мне, братец, как ты открыл корневую чакру?
– такой белозубой улыбки Тоскливые Кудри никогда не видел.

– Чяво?
– не понял мальчишка.

– Это особый узел силы внизу, между ног. Когда ты поднимаешь что-то тяжёлое, то там становится тепло, и от него расходятся волны силы по всему телу. Так? И тогда ты можешь поднять то, что даже старшие мужчины не могут.

Вот так, с белозубой улыбкой, этот «братец» раскрыл секрет всей деревне, греющей уши поодаль. А ведь Тоскливые Кудри никому не хотел его открывать! Ему было ооочень стыдно!

– Угу, - мальчуган утёр рукавом нос, сопливый из-за обиды.

– Так как ты открыл её? Съел какое-то необычное растение? Животное?

– Угу. Съел, - лицо пацанёнка стало совсем пунцовым.
– Только ничего необычного в них не было.

– В них?
– заинтересовался сектант.

– Ягоды. Я украл их в соседском дворе, - он неопределённо махнул в сторону, и очень острый взгляд красавца устремился туда. Мальчику даже показалось, что глаза испустили свет.

– Врёшь, паренёк, - от улыбки сектанта стало страшно. Вроде всё таже, а какая-то другая.
– Нет там ничего волшебного!

– Не вру, - заупрямился парень. Очень обидно ему стало!

– Ну, тогда, рассказывай, как дело было!

– А они тоже будут слушать?

Только сейчас сектант обратил внимание, что их окружили все деревенские. Есть такая привычка у практиков - игнорировать смертных.

– А ты прав, братец! Пойдём-ка в сторону, - он подхватил мальчика, и запрыгнул на меч, непонятно откуда взявшийся. Меч взмыл резко, так что мальчишка даже пукнул от переизбытка чувств, когда засосало под ложечкой, а сердце в груди ухнуло. Вот ему все обзавидуются! Вон они, внизу, уже завидуют! Как рты открыли! Плюнуть что ли с высоты?

Не успел:

– Так нас никто не подслушает, - вернулся к чужим секретам сектант.

– Ну... я... это... съел ягоды...

– Да не мямли ты!
– впервые улыбка исчезла с лица «братца».

– Ну... живот у меня начало крутить. Да так закрутило, что я в отхожем месте половину дня просидел, представляя как оно там крутится-крутится и вытекает наружу. А потом такая вонища пошла! Ужас... Туда больше никто и не ходит, новое сделали.

– Это самая странная техника медитации из всех, о каких я слышал, - едва сдерживая хохот, заикаясь, ответил практик.
– Рассказать кому - не поверят!

– Не надо....

– Что не надо?

– Рассказывать...

– Ох, извини, брат-соученик, - неожиданно стал серьёзным красавец-юноша.
– Техники практики - это секрет владельцев. То, что ты поведал мне свой способ прорыва - очень ценно. Я тебя отблагодарю. Где твой дом?

– Вон, - указал мальчишка с высоты, и меч стремительно доставил обоих к порогу лачуги.

– Никого?

– Так вокруг нас вся деревня собралась. И моя родня там же, - на эти слова сектант недовольно поморщился, но винить-то некого. Он же не спросил, например: «Где мать?», - а спросил про дом. Мальчик-то тут при чём?