То еще местечко.

Зато здесь нам пока что ничего не грозило. Ключевое слово — пока что.

Зверям форт явно понравился и уходить они никуда не собирались. Мы регулярно слышали из-за двери наружу какие-то глухие удары, нечеловеческие вопли, знакомые со времен погони визги — и нам оставалось лишь строить догадки, что же там такое происходит. Судя по всему, тут постоянно шла вялая борьба среди самых сильных монстров, в основном — одиночек, решивших погреться у Очага. Но относительное равновесие этой борьбы мы нарушили, притащив на хвосте более-менее сплоченную стаю, которая сейчас пыталась отвоевать себе место под солнцем — и, видимо, не без успеха.

Подземелье не имело других выходов, не имело источников воды, а с собой мы принесли лишь то, что было у нас во флягах. Пусть, помимо двух основных, мы наполнили еще и запасные, но этого все равно было крайне мало. Литров десять, навскидку. С нашей Закалкой мы могли продержаться с таким количеством дольше обычных людей — дюжину дней, думаю, точно. Может, и два десятка, пусть и с большим скрипом. Но что потом? Что, если за это время звери так и не уйдут? А они навряд ли уйдут, так что вариантов у нас было немного.

— Надо прорываться из этой западни.

— Догонят, — печально вздохнула Диомеда. — Даже если сумеем прикончить парочку зверей и часть погони отвлечется на своих же товарищей.

— Определенно, догонят, — согласился я. — Более того. Заметила, что, когда мы сюда бежали, большая часть монстров загоняли в основном меня? Даже когда мы удалялись друг от друга, забираясь по склону — они все равно сосредотачивались именно на мне.

— Честно говоря, мне было не совсем до наблюдений и выводов…

— Да мне тоже. Это я уже сейчас понял, вспоминая их поведение. Они даже пастями в твою сторону не щелкали, скорее за компанию со мной. Похоже, дело в нашем Сродстве.

Диомеда, опустив взгляд в пол, машинально крутила в руках светящийся шарик артефакта. Помолчав пару мгновений, кивнула:

— Пожалуй, ты прав. Скорее всего, твое Сродство с Жизнью они чувствуют, и оно их бесит. А мое Сродство со Смертью, наоборот, гасит их агрессивность.

— Ну, сильно сомневаюсь, что полностью гасит. Мы оба слышали, что за дверью творится… — я вяло улыбнулся. — Но да, думаю, если при прорыве мы разделимся, то почти вся стая увяжется за мной.

— Если ты думаешь, что я… — вспыхнула напарница, вскочив с циновки.

— Это просто мысли вслух, — я успокаивающе выставил ладони в ее сторону. — У меня другое предложение. Прорываемся вместе, но сначала максимально поднимем наши шансы на успех. Мы сидим прямо в центре Очага, грех таким не воспользоваться.

Диомеда, резко успокоившись, уселась обратно:

— Вариант хороший… но если я прорвусь до Бронзы, то могу переполошить здесь всех монстров. А я прорвусь быстро, мне совсем немного осталось. Не уверена, что дверь в подземелье выдержит их совместный напор.

— Поэтому постарайся не закалять физическое тело. Вообще. Сосредоточься на духовном. А непосредственно перед тем, как мы соберемся выходить — прорвешься на следующий ранг Закалки. Там нам уже будет наплевать на поднявшуюся суматоху…

— Это будет сложно, — поморщилась девушка. — Часть Ци все равно будет утекать в физическое тело при работе с духовным.

— Никто и не обещал, что будет легко.

Концентрация Ци в форте была такая, что поначалу при культивации возникали непредвиденные сложности. Наши духовные тела, попросту не привыкшие к такой плотной и тяжелой энергии, быстро выматывались при работе с ней. Особенно страдала Диомеда — с Закалкой на ранг ниже и, судя по всему, куда менее развитым духовным телом, чем у меня, она уставала уже через считанные минуты. Максимум полчаса медитаций — и, чтобы не перенапрячь духовные каналы, следующий час, а то и два, ей приходилось слоняться по коридору, не зная, чем себя занять. Или дремать, привалившись к стене. Я ей в этом компанию составить не мог — мое духовное тело, хоть и обливалось метафорическим потом и слезами, но тянуло концентрацию в этом чертовом Очаге. Передышки я делал максимум раз в пару часов, чисто чтобы размять ноги и немного сбросить накопленную усталость — до перенапряжения каналов и, тем более, даньтяней, мне было еще очень и очень далеко. Просто… сложно. И неприятно. И даже чуточку больно.

Уже через пару дней начали проявляться первые результаты — периоды медитаций у Диомеды стали длиннее, передышки реже. Я же и вовсе перестал ощущать усталость, привыкнув к местной плотности и даже начав получать от нее удовольствие. Ну и заодно приступил к поглощению Ци усиленными темпами, захватывая Контролем все больший и больший объем пространства. Правда, пришлось перебазироваться в камеру подальше от напарницы, чтобы не мешать друг другу…

Через неделю я почувствовал первые звоночки близкого перехода на Сталь — энергия, вместо постепенного впитывания, начала буквально «проваливаться» в тело, формируя задел для мгновенного качественного перехода, а часть характеристик в интерфейсе заметно ускорила рост. Пришлось дальше двигаться куда осторожней, сконцентрировавшись в большей степени на духовном теле — пусть и опосредованно, но его развитие также увеличивало параметры тела физического. Особенно это касалось размеров соответствующих даньтяней и меридианов, которым они служили истоками: если сосредоточиться на развитии даньтяня Чжун, то увеличатся характеристики «совершенства тела», Шанг повлияет на «совершенство разума», а Ся — на «совершенство духа». Хотя на последнее повлияют, так или иначе, любые подвижки в духовном теле, но именно Ся — в наибольшей степени.

Впрочем, я не пытался налегать исключительно на тот же Чжун, чтобы стать капельку сильнее физически за счет остальных параметров. Во-первых, не настолько значительный от этого будет эффект, а во-вторых… помнится, было у меня в загашнике достижение «гармония даньтяней» с пометкой «неоднократное». Не стоит нарушать эту эфемерную гармонию, если речь идет именно о равномерности развития.

А к середине второй недели у нас, наконец, кончилась вода. Мы и так пили ее буквально по глотку, растягивая остатки, насколько это было возможно, но бесконечно это делать было нельзя — и вот, они окончательно исчерпались. А значит, подошло к концу и наше пребывание здесь.