Мелкого же, его подручного, вооружённого саблей, практически одноременно с этим непреднамеренно добила Роза. Вспомнив об одном заклинании, которое у неё не всегда получалось, она прошептала несколько слов на смеси древнеимперского и родного, Дашканского, языка. В тот же миг от её рук повеяло странным морозным ощущением, и с ладоней молниеносно сорвались три дротика, витиеватой линией понёсшиеся к своей цели. Первый вспышкой достиг её — правой руки гоблина. Кровавые брызги взмыли в воздух, ржавая сабля со звоном упала на землю, и сам дозорный болезненно закричал. Тут же вторую его ладонь пронзил такой же дротик, заставив кровь хлынуть на землю. Третий довершил дело, продырявив затылок насквозь, превратив череп в подобие бублика. Роза, видя эту картину, с ошалевшими глазами отошла назад и закрыла лицо руками, оставляя на своих щеках следы инея. Она хотела лишь обездвижить того гоблина, но никак не убить.

Кора же, когда воцарилась тишина, а Орикс направился за убежавшим дозорным, пребывая в непонимании от того, что с ней только что произошло, заковыляла в сторону тех кустов, куда отлетел Галантий. Подойдя к нему, девушка извернулась, чтобы снять свой рюкзак — сделать это было крайне неудобно из-за горба — а затем достала изнутри небольшой бледно-красный пузырёк из матового стекла, давно взятый в лавке Риззара. Тогда Кора определила его, как какое-то лекарственное средство, однако точных свойств его понять не смогла. Сейчас иных вариантов не было, поэтому содержимое было залито в Галантия.

Переломанные кости, раны на глазах начали стремительно затягиваться. В местах, где одежда была изодрана, кровь быстро покрывалась коркой. На вид, эльф, или, по крайней мере, его тело, быстро приходил в норму.

***

Удар был сильный. Сильный настолько, что Галантий выключился почти сразу, как шлёпнулся на землю, надломив десяток ветвей кустарника. Перед глазами вмиг погас свет, из поля зрения исчез и лес, и банда, и те двое, что кинулись на них с оружием. Исчезла и боль, фантомом промелькнувшая в момент удара. Галантий чуял её лишь секунду, а потом будто провалился в липкую чашу, наполненную желе. Он видел черноту, слышал звуки битвы, даже чуял, что происходит: как кожа начинает срастаться, как ему в глотку вливают какую-то приторную жижу, отчего-то отдающую металлическим привкусом, но ничего поделать не мог.

Когда чудо-снадобье оказалось во рту, эльф вдруг почувствовал смердящее ощущение, будто к его носу поднесли ржавую железяку, а затем внезапно закашлялся и начал открывать глаза.

— Что за ме… К-хе, к-хэ, к-хэ. Кора, это ты? — пытаясь проморгаться, спросил он.

— Да, — равнодушным тоном ответила девушка.

— Ты… стала какой-то горбатой, — подметил тот.

— Побочный эффект.

— Ну и воняет, — поморщился Галантий, постепенно возвращаясь к обычным ощущениям. — Лучше умереть, чем так вонять.

В это время к ним вальяжно подошёл Норико, запрокинул катаны себе на плечо, а затем присел на корточки.

— Видишь, тебе же говорили, что не стоит лезть вперёд, — цыкнул островитянин.

— Зато я чуть не умер героем, спасая Мариссу, — эльф парировал, улыбаясь с довольным ехидством. — Спасибо ещё раз, Кора, тебе, — добавил он, чуть помолчав.

Роза к этому моменту вышла из укрытия — после того, как она самолично прикончила гоблина, некши удалилась за ближайшее дерево и наблюдала за всем со стороны.

— Все живы? Всё в порядке? — осторожно спросила она.

— Все живы, — подтвердил Норико с улыбкой. — С переменным успехом…

— Ну… хорошо, — выдохнула кошка, провожая взглядом уходящего обратно к поляне Норико.

Сам островитянин, пока демонокровная занималась тем, что снимала с тел чёрные повязки, на которых мелом были начерчены какие-то рунические символы, подошёл сначала к одному, потом к другому дозорному, покопался в их карманах и, не найдя ничего мало-мальски ценного, разочарованно хмыкнул.

— Что он там, живой? — косясь в сторону кустов, спросила его Марисса.

— Да, вроде.

— Отлично, — демонокровная собиралась уже направиться к остальным, но в этот момент на поляне появился Орикс, тащащий оставшегося в живых дозорного.

***

Маленький гоблин выглядел скверно. На окровавленном лице, исцарапанном и изрядно помятом, ясно читался испуг. Он ныл и завывал от боли не в силах самостоятельно подняться. Орикс подошёл к нему, забрал лежащий чуть поодаль меч, затем опустился к дозорному, схватил того за шкирку и прижал коленом к земле.

— Так… Пора всё объяснять, — тяжело дыша выпалил полуорк. В словах промелькнула некоторая неуверенность, но шумное дыхание заставило гоблина вжаться в землю. — Иначе мне придётся завершить дело.

В первый миг дозорный попытался вырваться и заверещать. Орикс заметил, что под лицом того успело сформироваться большое кровавое пятно, но будучи придавленным он лишь неразборчиво замычал.

Бандит перевернул пленника к себе. На него старался не глядеть самый обычный гоблин, облачённый в какое-то тряпьё. Маленький, зеленокожий, с оттопыренными острыми ушами и уродливой мордой, которая сейчас была ещё и подрихтована стёсанной кожей, сломанным носом и смешавшейся с кровью грязью.