— Чернокотов, ты доиграешься, — фыркнула Лиза.

— Да ладно тебе, — усмехнулся я и нажал на спусковой крючок снова.

Раздался очередной холостой щелчок. Наш пленник так перепугался, что завопил на всю округу. В теории это должен быть роковой, шестой выстрел.

Другие пассажиры и персонал поезда издали покосились на нас. А кудрявый, с которым я играл в покер подошёл полюбопытствовать, чем это мы тут развлекаемся.

— Прошу простить мое любопытство, — начал он с осторожностью, — но что вам сделал этот человек?

— Ежов, — вздохнула Лиза, — это не человек, это террорист, который чуть не прикончил…

Так, Лизон, а ну цыц! Он не знает мое настоящее имя!

— Меня-я-я, — перебил я, отводя внимание аристо, — меня чуть не убил этот Люмпен.

— Что?! — мгновенно вспыхнул аристократ, из его пальцев тут же показались острые иглы, длиной с добротный кинжал, — это один из тех выродков?! Дайте мне пистолет, Кусто! Я сам пристрелю эту сволочь.

— Пожалуйста, — пожал плечами я, — только он не стреляет.

— Не стреляет? — подал голос Люмпен, — ах ты! Suce-le, ton honneur!

Бух. Выстрел. Не холостой. Мозги Люмпена разлетелись по песку, а его морда упала в костер.

— Ежов! Какого дьявола ты творишь?! — рявкнула Лиза, — ты… ты мне все платье испоганил!

Как хорошо, что она орет не на меня.

— А ты! — она ткнула в меня пальцем, — ты мог бы вытащить патрон!

Ну вот, недолго играла моя песня.

— Простите, графиня, я не специально! — оправдывался Ежов. Я же тактично промолчал. И выяснил одну занимательную вещь. А Лизон то не проста, как кажется. Самая настоящая графиня.

— А ты? У тебя какое оправдание? — она сверлила меня взглядом, — Или думаешь отмолчаться?

Да, вот это я и думал.

— Я? Я Починил револьвер! Теперь он стреляет, — я взял из рук Ежова пистолет, откинул барабан и вытряхнул единственную гильзу, — только у нас нет патронов и макров.

— Ты…ты, — она набрала в грудь воздуха, а затем, вместо шумной тирады, выдохнула через нос и уселась на песок подальше от мертвяка, поджав ноги к груди, — Вы меня оба бесите! Идите готовьтесь к визиту тварей… выстрел было слышно за километр.

То есть, когда она меня застрелить хотела, ее этот факт не беспокоил?! Вот жеж… клянусь, отшлепаю как нашкодившего ребенка. Будет знать.

— Господин Кусто, — бросил на меня взгляд Ежов, — отойдём ненадолго?

Я не возражаю. Судя по состоянию Лизы, за ней не заржавеет найти лишнюю пушку и оставить меня остывать рядом с Люмпеном.

— Прошу прощения, Елизавета Павловна, — игриво обратился я к девушке, — мы скоро вернемся.

— Ты можешь не возвращаться, — буркнула она, доставая платочек и принимаясь вытирать платье.

Мы с Ежовым отошли от костра метров так на пятнадцать. Парень достал из кармана маленький портсигар и протянул его мне.

— Курить будете?

— Благодарю. Не курю, — отмахнулся я.

— Это вы правильно, Кусто, — Ежов закурил. После глубокой затяжки он выдохнул облако едкого дыма и продолжил, — хотел вас поблагодарить за то, что с этим отребьем разобрались на Авроре. Блокиратора я у них никак не ожидал. Надо же… военные разработки используют. Французы совсем уже страх потеряли.

— Раз такая техника есть, значит за ними стоят серьезные люди и серьезные деньги.

— Это точно… Ой, прошу простить, я же вам не представился, — он вытянул ладонь для рукопожатия, — Максим Ежов.

— Приятно познакомиться, — я крепко пожал ему руку.

— Поможешь вот с этим? — я махнул головой в сторону Люмпена с простреленной черепушкой.

— Да, нужно его как можно быстрее оттащить от лагеря, не то трупоеды наведаются.

Через некоторое время мы уже волокли тело Люмпена подальше от своеобразного лагеря.

— Тяжёлый засранец, — запыхался я. Тащить по барханам тело та ещё задача. Ноги то и дело проваливаются в песок.

— Люмпены, чего это они вдруг высунулись. Сидели же тихо… их деятельность запрещена на территории Российской Империи, — пыхтел Макс, придерживая труп за ноги.

— Значит был повод, — посмотрел я на небо. Ощущение, что я не видел дневного света сутки. Хотя, наверно, так оно и есть.

— Рафаэль, а что у вас с Елизаветой Павловной? — осторожно поинтересовался Ежов, — сосватались?