Ну-с, была не была. Плавать я умею. Да что уж говорить, неоднократно проворачивал подводные операции. А потом драпал от дронов Инуяси по канализациям.

Я нырнул стрелочкой в спокойную воду. Холод тут же пробрал меня до мурашек. Я поплыл глубже, чувствуя, как начинает закладывать уши. Рукой коснулся дна и оттолкнулся обратно, всплывая наверх. Фух! Я сплюнул воду и тряхнул головой. Зараза, а лёгкие то с трудом вывозят дольше минуты под водой. Что ж ты Тимоша дыхалку совсем не тренировал…

Рядом показалась голова Макса:

— Что ж такое! Дно мутное, нихрена не видно! — тихо ругался аристо, болтаясь на поверхности воды.

— Прям совсем ничего?

— Да, хочу туфельку Чайкиной найти. А не… Бегемотиной.

— Это поправимо! — Я усмехнулся, в отличии от простых людей, благодаря кошачьему зрению, я прекрасно видел всё, что происходит в воде, — Говори, как выглядит, я найду.

— Эм… золотистая, тридцать седьмой размер. По центру маленький бриллиант.

Ничего себе обувочка! На такую можно прокормить половину Горелово.

Я кивнул и снова нырнул под воду. Так-так и где же она? Искомая туфля отыскались быстро, практически у самого берега. Её блеск так сильно бросался в глаза, что было трудно ту не заметить. И рядом… рядом изящная красная калоша самой большой женщины вечеринки. Ее громоподобный смех я слышал даже под толщей воды. Пожалуй прихвачу её себе. Закину на место «клёва» Сорокиной. Может порадую кого из парней.

— Держи, — я вынырнул и передал туфельку Максу, — поблагодаришь потом, мне ещё кроссовки Сорокиной искать.

— Кросс… что? — скривился он.

Я не стал объяснять, что это за обувка такая, и брассом поплыл дальше от берега, где суетилась парочка неугомонных аристо в надежде отыскать туфлю королевы сего бала.

Простите парни, но главный приз сегодня будет моим! Я взял чуть левее от них. Примерно тут приземлилась моя цель.

Я набрал полные лёгкие воздуха и в очередной раз нырнул, тщательно осматривая илистое дно. Да где же она, чёрт возьми. Уже отчаялся и хотел вынырнуть, как моё внимание привлекла ловушка для крабов. И едва заметная бляшка ремешка торчащая из неё. Бинго!

Воздуха маловато, но я должен успеть. Мне не терпится посмотреть на её милое личико, когда я вылезу из воды, покручивая туфельку на своем пальце.

Я использовал чакру сердца, напитав руки силой и разогнул решетку. Вынул свой трофей и заменил его туфлей Бегемотиной. После чего рывком хотел вернуться на поверхность, но почувствовал сильное сопротивление, будто кто-то давит мне на голову, не давая выбраться из воды. Сука! Эти рюшечки и мамины панталоны я узнаю! Этот паскудный граф пытается меня утопить, держа за волосы.

Зараза, слишком мало воздуха, чтобы драться. Я зачерпнул ила со дна и что есть силы сунул Дантесу в нахальную рожу.

Он взвыл. Каскад пузырей вырвался из его рта, а я смог выкрутится из хватки. Я сейчас выберусь, отдышусь и утоплю этого мудака, засунув обувь Бегемотиной ему в глотку.

Планы мне обломали. Мои руки и ноги сковали цепи, сверкающие от магии в воде! Что за черт?! Глаза Дантеса кровожадно горели и источали ауру жажды убийства. Он рывком со мной сблизился. Его лицо исказила ядовитая улыбка. Холодные пальцы графа сжимали моё горло, и только сейчас я заметил медальон на шее ублюдка. Маленький, неприметный. Но с одним до боли знакомым символом. Ордо Люмпен?!

Лицо моего убийцы расплывалось, мне катастрофически не хватало воздуха.

Проклятье! Я не отдам свою жизнь так просто. Черномор этого не оценит.

— Начальник, — прозвучало в моей голове, — используйте трость!

Трость выскочила из моей тени и с размаху ударила набалдашником снизу в челюсть Дантеса. Отличный апперкот, Нуар. Сам бы лучше не сделал!

Граф потерял концентрацию. Цепи исчезли. Но сил у меня уже не осталось.

— На моей памяти это будет самая нелепая смерть, мистер Вейн, — предо мной явился лик Ноктуса Черномора. Он как обычно улыбался, — утонули. Как маленький котёнок в мешке.

— Ещё нет! — пробулькал я, а образ Черномора всё мельтешил перед глазами.

Адреналин в сочетании с мотивацией не терять одну из восьми жизней, дали мне сил на последний рывок. Я грёб на поверхность так быстро, как никогда прежде. Свет луны на водной глади, манил меня как маяк.

Я выберусь. Вопреки всему!