Девушка яростно оглядела неловко притихший зал и обернулась ко мне:

— Простите, любезный, не узнала я вас сразу. Просто в тот последний момент нашей встречи были вы в крови. А когда вот это красное плеснуло, прямо картинка перед глазами встала… Позвольте представиться, Есения Николаевна Боброва. Дочь Николая Боброва. Трансвааль, помните?

— А, так вы в том поезде?..

— Да, именно. Вы тогда были красным украшены. Не супом, конечно, — она с презрением оглядела окружающих, — а кровью! Но так я вас лучше признала. Уж простите.

— Да я не в обиде. На вас.

Я выдернул полотенце у полового, продолжавшего бормотать побелевшими губами извинения, вытер лицо, сунул красную тряпку ему в руки:

— Иди уже, не до тебя.

Обернулся к «улыбашкам» и громко, отчётливо заявил:

— Я заранее приношу извинения всем присутствующим дамам, если мои слова сейчас оскорбят ваши нежные чувства… — ткнул поочередно во все три стола: — Вы все, поголовно, подлецы и мерзавцы. Вы недостойны звания дворянина.

— Я вызываю вас на дуэль!

— И я!

— Господа, запишите меня в очередь!!!

— И меня!

Я выслушал все их петушиные вопли.

— Отлично! Значит, оскорбления продолжать не нужно? Где тут у вас место для дуэлей, я не в курсе, но, думаю, найдутся доброжелатели и мне подскажут. Я буду ожидать… — я перекрыл гвалт студентов: — ВАС ВСЕХ! Немедленно по окончании занятий.

Развернулся и ушёл в расположение, переодеваться.

Ядрёна колупайка, как же глупо всё получилось.

С тем, чтобы добраться до расположения… ах, «Спальный корпус» же тут!.. в общем, с дорогой проблем не возникло. Уж не знаю, был ли смысл запоминать, или меня как дебошира завтра же выпрут… Дошёл, толкнулся — и чуть не налетел на коменданта, от неожиданности высказавшегося весьма простым солдатским образом.

Я кривовато усмехнулся:

— Встретили меня, батя, по одёжке.

— Ах ты ж, ядрёна вошь! Пошли-пошли со мной, в порядок тебя приведём, — он устремился по коридору, я зашагал следом. — Видел хоть, кто?!

— Да не знаю, кто. Кто-то в столовой заклинанием шарахнул. Есеня Боброва сказала: Егоров, но это неточно. Поэтому я всю их кодлу скопом на дуэль вызвал.

— Ты?!

Я на секунду остановился.

— Нет, вообще-то, они меня. После того, как я их мерзавцами и подлецами обложил.

Комендант прищурился:

— Это лучше. Ты оружие выбираешь! — он толкнул дверь с двадцать девятым номером и качнул головой: — Заходи, парень. Как звать-то тебя?

— Илья Коршунов.

— А меня Фёдор Семёныч. Ну, проходи, вон та дверь — ванная, полотенца на кровати лежат, бери да мойся. А я вещички твои притащу.

— Да я сам бы…

— Давай-давай, через полчаса перерыв заканчивается, на занятия-то всяко-разно успевать надо.

Точно. Я взял полотенце, вошёл в небольшую ванную. Эк, проняло меня. Такой злой был, не сообразил даже очистительным заклинанием воспользоваться. С другой стороны, при таком количестве «грязи» полетят ведь ошмётки во все стороны. Бодро встал внутрь ванны, шторку задёрнул, скинул сапоги — обработал. Потом походную форму и себя. Сапоги с одеждой выставил, а сам ещё и водой ополоснулся быстренько. Говорил же: оно так куда приятнее. Да и мыло зря ли положили мне? Земляничное, в пёстрой бумажке. Забота!

Бельё очищенное натянул, вышел в комнатку — комендант с моим скарбом тащится.

— И вот тебе Илюха, личный жетон. Он комнату открывает. И он же — твой постоянный пропуск на время учёбы. Не теряй.

— Мож, зря вы меня, Фёдор Семёныч, сюда селите?

— Чего это?

— А того. Я, конечно, знаю, что в высших учебных заведениях дуэли до смерти запрещены. Но в каком я состоянии буду после того, как меня двенадцать магов измордуют — только в коробочку сложить да домой отправить.

Комендант упёр руки в боки и нахмурился:

— Ну-ка, не киснуть, парень! Во-первых, во время дуэли кто-то из целителей присутствовать должен — это раз. А второе, раз ты оружие выбираешь — так и выбери саблю! И пусть эти сопляки надутые утрутся!

— А и верно! — я посмотрел на него искоса, пытаясь сообразить, кого мне комендант напоминает. — А фамилия ваша, часом, не Андреев?

— А ты откуда знаешь? — удивился тот.

— Каптенармус у нас в Сирии был, в Русском Экспедиционном Корпусе, чем-то на вас похожий. И отчество такое же. Василий Семёнович.

— Так это брательник мой младший! Вы, что же, выходит, служили вместе?

— Выходит, так.

— Погоди, так он вроде на шагоходной базе…

— Так я на лёгком шагоходе и бегаю.

— Ах они, сучата! — с совершенно новой интонацией протянул Фёдор Семёныч. — Боевого офицера обидели… Давай переодевайся! Сменное-то есть что?

— А как же!

Не в походной же песчанке, в самом деле, на дуэль идти! Тут приличная форма нужна. И не обыденная, с кителем попроще и колодками вместо наград, а самая что ни на есть торжественная.