Аудиенция у Его Величества! Кто бы мог подумать… Никогда не думала, что встречусь в столь неформальной обстановке так близко с королем. И с моим дядей, если быть точной. Интересно, он помнит, кто я? Хотя, к чему вопросы. Конечно же помнит! Его сестрица вообще сказала, что он убил моих родителей. Он виновен в их смерти! Стоит ли ей верить? И стоит ли сейчас верить королю?

— Вы желали поговорить со мной?

Этот голос, скрипучий и тяжелый, вызывал отвращение. Но все же, я сумела сдержаться и, следом за Хаски, склонившимся в поклоне, сделала глубокий реверанс.

— Простите за беспокойство… Но у нас есть информация, которая не терпит отлагательств. — сказала я.

Внутри все замерло. Под пронизывающим ледяным взглядом короля. Он был так похож на свою сестру! Такой же высокий, светловолосый, голубоглазый. И взгляд… От него словно мороз по коже бежал.

— Какая же?

— Это касается убийства Никора, вашего племянника… И дела Амбидекстра.

Хаски рядом со мной молчал.

— Вы более не подозреваете своего коллегу?

Он посмотрел на заметно побледневшего Дьявола. Я улыбнулась.

— Я никогда его не подозревала. Это все желтая пресса…

— Тогда что же привело вас?

— Мне известно имя того, кто является организатором заговора против вас, Ваше Величество. Мне известно имя того, кому дали прозвище Амбидекстр. Но для того, чтобы арестовать его, мне нужны особые полномочия. Нам… нужны. — сказал Хаски.

Король сощурился.

— И кто же это?

— Увы. Сейчас я сказать этого не могу. Но могу с точностью сообщить, что на балу, предстоящем балу в честь королевской охоты вас попытаются убить. Именно тогда мы сможем поймать всех, кто причастен к заговору. Но для того, чтобы сохранить вашу жизнь, нам нужна будет ваша помощь.

— Какого рода помощь?

— Бумага. О том, что мы имеем право задерживать всех. Включая родственников короны.

Король какое–то время молчал. Затем смерил меня долгим изучающим взглядом. Посмотрел на Хаски.

— Я могу вам доверять?

И вновь этот взгляд. Я молчала. Дьявол тоже.

— Люсинда Блум, я могу вам доверять?

— Можете.

— С чего такая преданность? Ходили слухи, что именно я причастен к смерти ваших родителей. Уверен, что вы были осведомлены об этом.

Я поджала губы.

— Прежде всего я хочу мира для королевства. Народ не должен пострадать. Что же до смерти моих родителей, то я хорошо знаю, что для того, чтобы обвинять кого–то, нужны доказательства.

— Умно. Скажите, Люсинда… Все же, мне интересно… Вы совсем не держите на меня зла? Ведь у вашей семьи было все. Деньги, дом, какое–то влияние, пусть и не такое, какое положено по статусу?

Король усмехнулся, глядя, в какой растерянности я стою. Жестом руки попросил Леонарда Хаски выйти и тот подчинился.

— Я открою вам правду, Люсинда. Ваших родителей я не убивал. Напротив. В силу того, что у меня не было наследника я был заинтересован в том, чтобы в случае своей смерти назначить его преемником.

Я удивленно распахнула глаза.

— Это так? Но мой отец не желал этого…

— Он родился с королевской кровью. Однако, эта кровь часто бывает проклятием. Каким стала для твоих родителей. Когда произошло это крушение поезда, было ясно, что хотят устранить его как наследника. Он нем никто не знал. Никто… Кроме Никора и его матери.

— Вашей сестры?

Король кивнул.

— Полагаю, вначале она строила планы, чтобы ее сына посадить на престол после моей кончины. По праву так и должно было быть. Но я написал на него отказ. Почему? Потому что мой брат, пусть и бастард справился бы с этой ролью лучше. Никор тяготел к азартным играм, сама понимаешь, какой бы вышел из него правитель. Когда случилась трагедия, я подумал, то к случившемуся причастен именно он. Но больше у меня родственников не было. Пришлось переписывать завещание и срочно закрывать дело.

Я грустно склонила голову.

— Я понимаю вас.

— Когда я отдал тебя твоим опекунам, то строго настрого запретил распространяться о том, кто ты, и чью кровь в себе носишь. Никто не знает, куда бы могла привести жажда власти моего племянника… Я хотел спрятать тебя. Сделать такой, как и все. Особняк, деньги… Все это вызвало бы вопросы. А когда они появляются, на них нужно отвечать.

Я вздохнула.

— Я поняла.

— Моя сестра к этому причастна? Ведь так?

Этот вопрос обескуражил.