— Не-е-ет! — как сумасшедший, заорал Витька и, заливаясь слезами, упал в траву.

Вдруг над поляной разнесся нечеловеческий вопль, переходящий в визг. Витька поднял заплаканные глаза и увидел, что Балагрисса с ног до головы объята пламенем. Она металась возле черного камня, пытаясь сбить с себя огонь, который от этого только сильнее разгорался. В конце концов она упала на землю и, пару раз конвульсивно дёрнувшись, затихла. Догорающее тело ведьмы Тёмного леса чадило иссиня-черным дымом, столбом поднимавшимся над верхушками деревьев.

А в следующий миг из леса выбежала Светлана Николаевна в изодранной одежде и с разбитыми в кровь ногами. Она пробежала пару метров и вдруг замерла. Её взгляд упал на чёрный камень, на тело, лежащее на его залитой кровью поверхности, на русые волосы, как всегда непослушно сбившиеся на макушке, на милые сердцу черты лица и на безжизненный взгляд голубых глаз. Над поляной раздался полный страдания и муки крик.

Нетвёрдой, шатающейся походкой она приблизилась к черному камню и упала перед ним на колени. Дрожащими руками поправила сбившуюся челку, провела по мертвенно-бледному лицу и смахнула слезинку, выкатившуюся из бесхитростных детских глаз, неподвижно смотрящих в небесную синь.

— Как же так, милый? — словно безумная твердила Светлана Николаевна, нежно поглаживая Димку по голове. — Как же я не усмотрела? Теперь и мне жизни не будет… Да и зачем мне она? И незачем теперь… — и она горестно разрыдалась, уткнувшись в Димкино плечо.

Витька воспринимал всё происходящее, словно ночной кошмар. Он стеклянными глазами смотрел на догорающее ведьмино тело, на рыдающую Светлану Николаевну и на мирно спящую Василису. Вся эта картина просто не укладывалась в его голове и поражала своим сюрреализмом. Он понимал лишь одно, что для него тоже всё кончено, что будущее, каким бы оно ни было, никогда не подарит ему радости. С ужасом и содроганием Витька осознал, что это он во всем виноват. Если бы он не пошел в Тёмный лес, а остался дома, то Димка сейчас наверняка был бы жив.

Витька медленно встал и поплёлся в сторону оврага смерти. Всё, чего ему сейчас хотелось — скрыться навечно в том белесом тумане, чтобы никто и никогда больше не вспомнил про мальчика с изумрудными глазами и сверкающим оранжевым перстнем.

Витька понуро брел по опушке и внезапно заметил краем глаза какое-то движение. Он остановился и с удивлением посмотрел на белокурую девочку, неистово рвущую траву. Её руки были испачканы в земле и порезаны стеблями осоки. Она быстро взглянула на Витьку и крикнула срывающимся голосом:

— Что ты стоишь? Помоги!

Витька опешил.

— Ты кто? Что ты…

— Рви траву, если хочешь спасти своего друга! Мне нужен круг на земле!

— Что? — Витька уже ничего не понимал. — Он же мёртв…

— Его ещё можно вернуть, тупица! Но если ты и дальше будешь глазеть, как баран, то ничего не выйдет!

Витька бросился рвать траву.

— Да не здесь, кретин! Рви так, чтобы нарисовать круг из голой земли. Мы с тобой должны в нём поместиться стоя. Понял?!

Витька кивнул и принялся вырывать траву с противоположного от девочки края дуги. Через пару минут работа была окончена, и девочка вскочила в круг.

— Вставай за мной и положи руки мне на плечи. И не вздумай выйти за пределы круга, иначе все пропало!

Витька на автомате выполнил указание девочки.

— Ты кто? — спросил он в замешательстве — И… что мне делать дальше?

— Я — Ольга Меркулова. Ты что, совсем ничего не помнишь?

— Что не помню? — Витька чувствовал себя полным идиотом.

— Чёрт! Как же быть?! Без тебя я не справлюсь, — растерялась Ольга. — Помнишь, как Мервен во сне учил нас с тобой отдельно от остальных? Мы бесчисленное количество раз делали это. Ну неужели ты не помнишь?

Витька стоял, как громом поражённый. Выходит, этой девочке снился тот же самый сон, молнией пронеслось у него в голове. Значит всё это было на самом деле! Теперь у Витьки не осталось на этот счет никаких сомнений.

— Н-нет, не помню, — заикаясь, ответил он.

— Да чтоб тебя!

— Но что я должен делать? Хоть намекни! — не выдержал Витька.

— Ты должен меня лечить! Я схвачу его линию судьбы, — Ольга ткнула в сторону черного камня, — и буду наматывать на руку. Моя кожа начнет лопаться, и я буду истекать кровью. Ты должен затягивать порезы и снимать боль, иначе я погибну.

И тут перед Витькиным взором пронеслась картина из его сна: он, стиснув зубы, смотрит на кровоточащие раны на теле белокурой девочки и ощущает, как через его тело бежит невероятная сила, перетекая через его руки в плечи напарницы. Порезы начинают затягиваться, но на их месте сразу же появляются новые, и Витька изо всех сил продолжает с ними бороться.

— Я, кажется, вспомнил. Но ума не приложу, как это делал. Хоть убей, не помню! — воскликнул в отчаянии Витька.

— Вспомнишь, — твердо сказала Ольга, пристально глядя в сторону черного камня. — Или я умру. Так или иначе, медлить больше нельзя. На том камне лежит Мервен. Я отчетливо это вижу. И мы с тобой должны его спасти! Ты готов?!