— Ты наложил исцеляющие чары? У тебя артерия повреждена, — сказала царевна, осторожно поднимая левую руку Парцифаля.

— Только небольшое свертывающее заклинание, на остальное не было времени… да и сил… ты же видела, — слабо улыбнувшись ответил рыцарь.

— Не дёргайся, сейчас всё сделаю.

Василиса приложила руки к подмышке Парцифаля, где зияла глубокая, доходящая до середины груди кровоточащая рана и, прикрыв глаза, прочитала заклинание. Когда она закончила и убрала ладони, кровотечение остановилось.

Витька все это время стоял немного поодаль и с огромным беспокойством смотрел на лежащего на земле рыцаря круглого стола.

— С вами все будет хорошо? Вы же не умрёте? — робко спросил он, когда царевна закончила с исцеляющими чарами.

— Бывало и хуже, Виктор, — ободряюще улыбнулся Парцифаль. — И умирать сейчас я уж точно не собираюсь, — и он подмигнул вздохнувшему от облегчения Витьке.

— А он что, мёртв? — и мальчик испуганно кивнул в сторону поверженного Раха Локмера.

— Нет, конечно. Но пока я не вытащу кинжал, он в себя не придет.

Парцифаль приподнялся на локте и оперся спиной о ствол дерева. Он взглянул на Витьку благодарным взглядом и сказал:

— Ты очень храбро себя повел, Виктор. Если бы не ты, я не смог бы незаметно вытащить кинжал и сразить Локмера. Ты спас мне жизнь.

Витька смущённо опустил глаза.

— Вы ошибаетесь. Я очень боялся. Меня так трясло, что я чуть не выронил меч.

— Знаешь, можно дрожать от страха и при этом быть самым смелым человеком на всем белом свете, — тепло улыбнувшись ответил Парцифаль. — Посмотри, ты все ещё крепко держишь меч короля Аркатура в своей руке, а это многого стоит.

Витька совсем забыл про зажатый в ладони Калибурн, на который он сейчас опирался, словно на посох.

— Ой, простите. Вот, держите, — и он попытался поднять меч, но тот оказался таким тяжёлым, что Витька с трудом оторвал его от земли.

Он ошеломлённо посмотрел на Калибурн, потом перевёл взгляд на Парцифаля.

— Но как же так? Я же только что держал его в руках, — озадаченно спросил он.

— Внутри тебя скрыта огромная сила, Виктор. Когда-нибудь ты научишься ей управлять, — решительно ответил Парцифаль.

Протянув руку, он забрал у Витьки меч и почтительно вложил его в ножны.

— А сейчас вам пора. Я останусь здесь, посторожу Локмера. От меня сейчас мало толку. А как вы закончите, я вытащу кинжал.

Витька изумленно взглянул на Парцифаля.

— Зачем? Он же вас убьет! — воскликнул он.

— А вот здесь ты ошибаешься. Он такой же рыцарь, как и я. И свято чтит Кодекс. Я его победил в честном поединке. Он признает это и примет мою клятву единения. Больше он тебя не тронет. С этого момента ты можешь свободно ходить по Тёмному лесу.

— А что такое эта клятва единения? — с интересом спросил Витька.

— Сейчас долго объяснять. В двух словах, это значит, что если ты сделаешь что-то плохое, то отвечать придется нам обоим. За любой твой проступок я тоже понесу наказание. И это на всю жизнь. Очень сильная клятва… нерушимая, — задумчиво сказал Парцифаль, глядя вдаль затуманившимся взором.

Витька нахмурился и погрузился в раздумья. С пол минуты он молчал, глядя себе под ноги, потом поднял на Парцифаля горящий взгляд и твёрдым голосом произнёс:

— Я вам очень благодарен за это, сэр Парцифаль. Обещаю, я буду хорошо себя вести. Я вас не подведу.

После долгого и утомительного путешествия по краю оврага смерти, Витька с Василисой наконец вышли к дому ведьмы. Остановившись на опушке, они осторожно выглянули из зарослей. Перед ними посреди лесной поляны стояла избушка на курьих ножках. Рядом с ней был разбит небольшой огород и росли несколько яблонь, в тени которых стоял деревянный стол с расставленными вокруг удобными креслами. Немного в стороне рос огромный дуб, у корней которого лежал большой плоский чёрный камень. Самой Балагриссы нигде не было видно.

— А что если её нет дома? — спросил Витька, всматриваясь в необычное строение.

— Дома она. Видишь, избушка дверью к нам повёрнута? Значит точно дома. Сонное зелье у тебя?

Витька кивнул и вытащил из кармана склянку со снотворным.

— Отлично. Вот как мы поступим. Я пойду к ведьме и разговорю её. Она как раз чай собирается пить. — Василиса кивнула в сторону стола, на котором стояло блюдо с пирожками. — А дальше все будет примерно так: она пригласит меня к столу, мы выпьем по кружечке, а потом уйдём ненадолго в избушку. Как только мы скроемся за дверью, ты в плаще-невидимке, не теряя ни секунды, поспешишь к столу и выльешь весь пузырек в чайник. Именно в чайник, а не в её чашку, понял?