Шрифт:
Боевые искусства Юга были сплошной загадкой. Но Волку оказалось достаточно увидеть первое движение противника, чтобы понять, что будет дальше.
«Техника передвижения для быстрого сближения. Как только окажется перед дагулом, корпус будет низко опущен. Однозначно восходящая атака саблей вверх – можно рассечь врага от паха до лица. На того, кто технику не видел, сработает отлично», – подумал Ливий.
Противник уже начал. Стоило поторопиться.
«Шаг назад и руби вниз».
Матуш тоже влил ярь в клинок. Противник появился перед ним с невероятной скоростью, сабля солдата двигалась стремительно, и Матуш точно не смог бы защититься, даже если бы клинки столкнулись.
Неожиданный поток ветра ускорил саблю Матуша. А вместе с тем – и немного поменял угол удара. Ливий не хотел, чтобы Матуш парировал или блокировал. Конокрад должен был ударить.
Сабли столкнулись, и половина клинка солдата отлетела в сторону, воткнувшись в землю.
«Победная речь», – подсказал Ливий ошарашенному конокраду.
– Не стоило недооценивать нас, дагулов! Реликвия по праву моя. Не хотите же вы нарушить собственные традиции, да? – гордо произнес Матуш.
С саблей солдата повезло. Оружие оказалось с небольшим дефектом, видимо, полученным в прошлом бою. Именно туда Ливий направил удар сабли Матуша. Сломать оружие, наполненное ярью – дело сложное. Матуш явно доказал силу и право владеть реликвией.
Взгляд проигравшего бойца пробежал по другим воинам племени, по старику на телеге, по белому верблюду… Наконец, вернув самообладание, солдат сказал:
– Я признаю твою победу.
Не все были согласны с командиром. Особенно это не понравилось второй группе.
– Чего? Отдать реликвию «белым»? Аршад, ты стал слишком мягким. Раз ты больше не претендуешь на реликвию – она станет моей! Братья, разберемся с этими «белыми»!
Семь солдат достали сабли из ножен. Да, их было всего семь, но они с легкостью бы порубили всех дагулов, если бы те стали перечить.
– Эйфьо.
Ветер подхватил всех семерых и поднял в воздух.
– М-мы все поняли! Пожалуйста, простите нас!
«Ладно, пощажу. Не буду доставлять дагулам проблемы», – подумал Ливий, опуская «красных» обратно на землю.
– Убирайтесь, – произнес Волк, усилив голос ветром и придав страха Волей Подавления.
«Красные» тут же ретировались – и «борзые», и «правильные». А дагулки смеялись им вслед, пока мужики горделиво стояли. Может, они и победили благодаря «старику», но почему бы не покрасоваться?
«Пора», – подумал Ливий, видя, что верблюд сделал еще один шаг.
– Эйфьо.
Потоки ветра окружили Волка. Руки, покоившиеся в одном положении годами, поднялись. Ноги, которые, казалось, не разогнутся никогда, выпрямились. Ливий встал.
Дагулы смотрели на это с ужасом и благоговением. В их глазах будто божество снизошло с небес. Конечно, никто не знал, что ноги Ливия в ужасном состоянии, что он не способен сделать даже шаг без ветра. Но к чему дагулам это знать?
– Здесь наши пути разойдутся.
«Старик» уходил. Дагулам оставалось лишь выразить почтение – они опустились на колени перед неизвестным мастером боевых искусств.
– Подойдите.
Ливий указывал на Дею и Матуша. Они переглянулись, быстро встали и подошли к «старику».
«Из-за боя здесь много яри. Воспользуюсь ею», – подумал Волк.
Из его рта послышался тихий шепот. Слова, которые ни Дея, ни Матуш не способны были понять или хотя бы удержать в разуме, текли шелестом ткани секунд десять, а, когда Ливий закончил, он вонзил пальцы в собственные ладони.
Густая кровь свернулась в шарики и очистилась внешней энергией. Может, Волк и не контролировал свою ярь, зато знал, что в его теле энергии хватает – кровь по-прежнему отлично подходила для алхимии.
– Мой подарок вам, – сказал Ливий, протягивая Матушу и Дее по таблетке аркюса. Волк не мог подарить им ничего другого, но для слабых идущих и обычных людей аркюс куда дороже золота или серебра.
– Как мы можем… – в ужасе произнесла дагулка.
– Подарок, – сказал Ливий уже строже.
Дагулы взяли таблетки. В конце концов, они были дагулами. Дея следила за Волком, а Матуш поучаствовал в дуэли. К остальному племени Ливий не испытывал никаких чувств, они получили свою плату сполна, заработав на его теле. Только этих двоих Волк выделил, вручив подарки.
Ливий знал, что Матушу нравится Дея. И дагулка стала смотреть на конокрада иначе. Любовь прорастала, как весенняя трава, и Ливий решил немного помочь этим двоим. Лишь с ними он говорил и только им дал подарки. А значит, теперь у Деи и Матуша было больше общего. Они стали особенными.