– Вот, принесла.

Я поскорее отошла подальше от горшка, будто так, на расстоянии, я становилась меньше замешана в преступном умерщвлении мертвенького растения.

Луксур Таэр взглянул и скривился.

– Здесь попадаются и целые веточки, – бодро сообщила я. – Может быть, хватит на эликсир.

Темный маг помассировал висок тыльной стороной ладони, будто у него резко разболелась голова, и вздохнул.

– Чей это глаз? – поскорее перевела я разговор на безопасную тему и заискивающе добавила: – Красивый!

– Представления не имею, чей это глаз, – устало признался луксур Таэр. – Я рисовал его, пока был одержим. Кто-то водил моей рукой, пока я находился в отключке! Проклятие!

И он, потеряв самообладание, смел листы на пол. Они разлетелись по гостиной, один, подхваченный сквозняком, спланировал и улегся у моих ног. В потолок вытаращился человеческий глаз, который теперь казался мне жутковатым. Будто следил за мной. Будто желал зла. Я невольно попятилась.

– Самое страшное – просыпаться утром и не знать, что меня ожидает в моем же собственном доме! Разломанная мебель? Разбитые окна? Или чье-то мертвое тело?

Он уставился на меня.

– Твое, например!

Я отступила еще на шаг под прицелом тяжелого взгляда.

– Я поняла… – прошептала я. – Я уйду.

Что я еще могла сделать? Я ничего не знаю о темной магии, я всего лишь муза: играю на флейте, читаю стихи и вкусно готовлю, но совсем не умею изгонять призраков.

– Если вам это как-то поможет… Призрак, который вселялся в вас сегодня, просил вернуть ему серьги.

– Они все чего-то просят, – угрюмо бросил мой, уже бывший, работодатель. – Бесполезная информация… Собирай вещи и спускайся, я вызову тебе кэб.

Луксур Таэр, в отличие от многих преподавателей академии, мобилем не обзавелся. Он, похоже, вовсе презирал модные нововведения и, будь его воля, и до несчастного случая не выползал бы из логова, посвящая время чтению книг и созданию новых заклинаний. К воротам академии его каждое утро подвозила наемная карета, а мы гадали: то ли у высокородного луксура нет денег на собственный экипаж, то ли ему неохота заморачиваться с лошадьми и конюхом.

– Вызовете? – удивилась я.

Мое яркое воображение – как бы его пригасить ненадолго! – нарисовало мне образ темного мага, голосующего на дороге: вот он бегает от кареты к карете в развевающемся черном плаще и машет руками.

– Зовом? – поправилась я.

Фантазия тут же сменила направление: из клубящейся тьмы появляется экипаж, запряженный скелетами лошадей, на козлах сидит свеженький мертвец с остекленевшими глазами. Я даже головой потрясла. Никогда не мечтала увидеть, как работает некромантский «зов».

– Ты меня утомила, – крайне неделикатно отозвался луксур Таэр. – С помощью кнопки вызова.

Он указал на каминную полку, где рядом с могилкой цветка расположился артефакт, который я сначала приняла за пресс-папье, – красный камень на каменной подставке. Такие кнопки городские компании-перевозчики выдавали важным персонам.

– А-а! Я мигом соберусь!

Я сгребла с полки и вешалок вещички и кое-как, не складывая, запихала их в саквояж. Забрала флейту, которую не успела вынуть из чехла. «Я ничем не могу помочь, – уговаривала я покусывающую меня совесть. – Я буду только мешать!»

Когда я спустилась в гостиную, она пустовала: луксур Таэр ушел, не сказав напоследок и пары слов. Хотя кто я такая, чтобы со мной прощаться? Просто студентка, причинившая темному магу массу неудобств. Входная дверь оказалась красноречиво раскрыта, а у ворот маячила черная крыша наемного экипажа.

Вот такая короткая практика у меня получилась…

Силеста валялась на кровати и листала томик стихов великого поэта средневековья Лисипаста – не иначе как готовилась к пересдаче экзамена по поэтическому искусству. Поэзию Силеста не любила, вот и сейчас с первого взгляда становилось понятно, что она больше млеет от винограда – подруга одну за другой отщипывала ягодки от кисти, – чем от стихов.

– Будь с девушкою сдержан и прохладен, и тем сильней огонь ты разожжешь, – продекламировала она и со стоном уронила книгу себе на грудь. – Что за бред! О, Шайни! Ты почему здесь?

Подруга увидела меня и поскорее захлопнула книгу: ей только дай повод отложить скучную учебу.

– А ты почему здесь? – ответила я вопросом на вопрос. – Тебя ведь распределили… к этому… луксуру Парру? Художнику. Или кто он? Архитектор?

Расчет оказался верным: подруга любила поговорить о себе, о несправедливости этого мира, а особенно о несправедливости мира к бедной Силесте, которая старается, из кожи вон лезет, а преподаватели вставляют ей палки в колеса и неуды в зачетку.

– Противный старикашка, – процедила Силеста. – Я ему приготовила божественный обед: суп из брокколи, стейк с молодой картошкой и крем-брюле!