– Шайни Луан? – переспросила преподавательница, приветливо поглядев на меня поверх сверкающих полумесяцев. – Это ведь переводится с древнеморавийского как «сверкающая луна», верно?

– Верно, – согласилась я. – Папа так назвал. А брата он назвал Риденс Луан – «смеющаяся луна».

Улыбка медленно сползла с моего лица.

– Правда, брат умер. Давно.

Луксурия Нерина ободряюще мне кивнула.

– Хорошо, что иногда, когда нам это особенно нужно, мы можем поговорить с нашими любимыми, покинувшими нас. Кстати, девочки, вы знали, что души любят звуки флейты? Они действуют на них успокаивающе.

– Силеста, ты гений! – воскликнула я, потому что в голове мгновенно сложился четкий план, как можно помочь моему мрачному магу.

– Жаль, преподаватели не в курсе, что я гений, – польщенно пробурчала подруга. – Но только не говори, что ты сверкая пятками понесешься сейчас на другой конец города играть призракам на флейте!

– Придется потерпеть до утра, – согласилась я.

Уснула сразу, хотя была уверена, что проворочаюсь половину ночи. Только бы луксур Таэр не выгнал меня снова, едва я появлюсь в его доме, а выслушал и дал шанс. Ведь может сработать!

Под утро мне приснился мой суровый работодатель. Он сидел за столом в кабинете, на краю стола оплывала свеча, а луксур Таэр неторопливо листал книгу, хмурился, вчитывался в строчки. И еще мне приснились стихи, которые я, конечно, никогда не прочитаю ему вслух.

Почему такие губы?

Будто нет любви на свете.

Почему такие руки?

То ли пепел, то ли ветер…

А глаза такие, словно

В них закапали чернила.

Темно-синие… И полночь

В них печаль свою разлила.

С утра пораньше я схватила саквояж и понеслась в учебный корпус, надеясь, что первая застану на кафедре нашего куратора практики, опередив луксура Таэра.

В коридорах с началом лета сделалось безлюдно и тихо, звуки шагов поднимались к высоким сводчатым потолкам и эхом рассеивались по пустынным коридорам. Люблю это время! В прошлые годы я, едва проснувшись, бежала в библиотеку, чтобы в одиночестве, пока не собрались другие студенты, полистать старинные книги, вдыхая сладковатый аромат книжных страниц.

Луксур Навир, на мое счастье, обнаружился в преподавательской комнате за своим столом, загроможденным папками с делами вверенных ему студенток. Он сосредоточенно перекладывал с места на место какие-то бумажки. Вид у куратора был измочаленный и невеселый, видно, не только Силеста доставила ему массу хлопот.

– Здравствуйте, луксур Навир.

Куратор вздрогнул и резко поднял голову, будто его позвала не симпатичная девушка, а поднятое из могилы умертвие.

– Я не понял, – хрипло сказал он. – Шайни, ты что здесь делаешь?

– Ну… Дело такое…

– Ясно. – Куратор безнадежно махнул рукой. – Ничего не срослось, и он тебя вышвырнул. Впрочем, чего я ожидал от Ларса? Несговорчивый, упертый!.. Ладно, присядь пока, я подумаю, куда тебя пристроить.

Несчастный куратор запустил пятерню в волосы и активно поскреб затылок, точно это должно было расшевелить мысли в его голове. Я даже посочувствовала луксуру Навиру: столько нервотрепки с музами, кто бы мог подумать.

– Я пришла, чтобы вы снова отвезли меня в дом луксура Таэра, – торопливо сказала я, не давая себе возможности передумать, хотя идея начать практику в новом месте, с вменяемым работодателем, который не будет одержим духами, вдруг показалась очень заманчивой. – Попробуем еще раз.

– Ты уверена? – удивился куратор.

Еще бы ему не удивляться. Вчера он с трудом уговорил меня остаться, а сегодня я сама рвусь в логово паучищи.

– Не уверена, – призналась я. – Но вы сами сказали: только я смогу найти к нему подход. Только давайте поспешим: луксур Таэр собирался сегодня заявиться в академию и официально отказаться от музы.

– Поехали!

Удобно все-таки иметь собственный мобиль: сел и поехал куда угодно. Я примостилась на привычном месте – на переднем сиденье, испытывая острейшее чувство дежавю. Все повторялось в точности как вчера: саквояж на полу, флейта в моих руках и сосредоточенное лицо куратора, глядящего на дорогу.

– Подождите меня у ворот, пожалуйста, – попросила я. – Если я через полчаса не выйду, значит, мне удалось договориться.

«Или луксур Таэр прикапывает в саду мой хладный труп, – мрачненько пошутила я про себя. – Надеюсь, до этого не дойдет!»