Шрифт:
— Да и она все эти дни, видели, не выходила из комнаты. С самого начала не заладилась у них семейная жизнь.
— Как бы не попасть под горячую руку. Вы помните, что случилось с Ридриком... конюхом нашим...Ох не к добру все это. Еще с границ ужасные вести. Говорят, враг на нас идет. Дикие.
Все мигом замолчали, видимо думая о своем. А я пошла дальше.
Кабинет, значит.
Отыскала быстро. Более-менее ориентируясь по дому.
И чувствуя, как покалывает кожу рук мелкая дрожь от страха и желания поскорее во всем разобраться, заглянула в окошко.
— Говори, — прямо напротив меня, неподалёку от моего укрытия, настолько близко, что мне удавалось разглядеть даже глубокую морщинку на переносице от сведенных бровей, зло рычал Веррион, нависая над дрожащей и обескураженной Гретой.
— Я сказал говори! Ее нет?
Я замерла, не понимая, о чем или вернее о ком идет речь.
Он говорил обо мне?
Грета замотала головой, поджимая трясущиеся губы, и тихо, всхлипывая от страха, прошептала, прижимая к груди свои руки:
— Нет, ты что. Она в своей комнате, она... ты во многом ошибаешься, мой мальчик.
Ее слова звучали искренне. И я благодарна ей за защиту. Но взгляд генерала потемнел еще больше. Он не поверил ей.
Фигура женщины, казалось, уменьшалась в размерах. Она вжала голову в плечи, потерянно заглядывая в его грозовые глаза.
— Врешь!
Женщина предприняла попытку успокоить его зверя, лик которого проявлялся на лице дракона, покрывая кожу блестящей чешуей. Она осторожно коснулась, кладя свои подрагивающие ладони ему на грудь.
Смелая Грета.
— В комнате... — оттолкнул, безжалостно сбрасывая ее прикосновения, отходя на середину кабинета. Его обнаженная спина с литыми, напряженными мышцами заполняла собой все пространство. С низкой посадкой темные брюки обтягивали мощные бедра.
Сильный и разъяренный зверь, вот кем он являлся, стоя там, в темноте своего кабинета.
Размышляя над его словами, я никак не могла понять, почему он не верит Грете?
Я же дома.
Что мешало ему прийти и убедиться в этом лично?
— Зачем врешь, я знаю, что она белый дракон.
Мне кажется, после произнесенных слов мое сердце перестало биться. Вот просто в одно мгновение от шока и страха забыло, как толкать кровь по венам, заставляя меня задыхаться. В груди сдавило. Стало так больно и страшно.
Откуда ему это стало известно?
— И каких-то, сука, пару часов назад я лично встретился с ней на поле сражения. Она, тварь, которую я впустил в свой дом, а ты заботливо пригрела на груди, переметнулась на сторону диких.
Грета ахнула, а вместе с ней и я, кусая кулак, чтобы не выдать себя.
О чем он говорит? Какое сражение? Какой белый дракон?
Бетрина навострила уши, вместе со мной слушая ложные обвинения.
— Этого не может быть. Она все время была здесь одна...
Веррион зарычал, разворачиваясь к Грете всем корпусом.
— Одна ли?
И снова шок. Как удар в лицо. Я даже пошатнулась, прекрасно понимая, к чему он клонит. Ник. Он знает про него и о том, что именно я вызволила его из крепости.
— Или ты мне все расскажешь, или я за себя не отвечаю...
По гладким бледным щекам Греты полились крупные слезы. Я болезненно содрогнулась, захлебываясь от жгучего, раздирающего внутренности чувства вины перед этой несгибаемой женщиной.
Может, обнаружить себя и будь что будет?
— Я не могу тебе всего рассказать. Это не моя правда! — рыдая в голос, прошептала Грета, окончательно выводя из себя дракона.
— А чья? Ее? Ты слышишь себя? Пошла вон!
— Но... — не унималась Грета.
Но его уже было не переубедить.
— Все вон! Никого не желаю здесь видеть. Я сам с ней разберусь, без вашего участия!
Грета медленно, спотыкаясь, попятилась назад, к двери.
— Послушай... — с надеждой застыла, не желая сдаваться и тем самым спасти меня от неминуемой расправы.
Он сжал кулаки. Полы носа яростно заколыхались, мощно поднимая и опуская его грудную клетку.
— Вон. Даю полчаса на сборы.
Глава 70
Быстро добежав до комнаты, я, запыхавшись, захлопнула потайную дверь, прижимаясь к ней спиной.
Мамочки мои.
Задыхаясь, дыша рвано и учащенно, сжала от бессилия кулаки.
Он придет. Этого не избежать.
Но как мне оправдаться перед ним? Как докричаться до него?
Резко села на кровать и тут же встала.