— Никаких игр в молчанку и недотрогу. Хватит строить из себя гордую и неприступную крепость. Ты уже моя, Николь, на твоём запястье моя метка. И я сотру с лица земли любого, кто причинит тебе хоть каплю вреда.

По спине бежит предательский холодок. Несмотря на его заботу, в этот момент я остро ощущаю, насколько ректор может быть пугающим. Чувство собственного достоинства бунтует против его слов, требует возмутиться, объяснить, что я не его собственность. А разум велит повиноваться.

— Ты будешь сообщать мне обо всём, что с тобой происходит. Не можешь запомнить, будешь записывать в блокнот. Каждую мелочь, каждую встречу, каждый разговор. Где, с кем, о чём? Ты поняла?

Слова дракона звучат не как просьба, а как приказ.

— Поняла, — цежу сквозь стиснутые зубы.

Не нравится мне всё это.

Однако на кону не только я и моя жизнь, но ещё и безопасность сестрёнки. Хоть она и далеко.

Дэриан медлит. Не отступает, но и не приближается, словно борется сам с собой, со своими тайными желаниями. А когда всё же делает шаг назад, я неожиданно для себя ощущаю острую нехватку его тепла и странное разочарование.

— Умница, — произносит с щемящей нежностью в голосе. — А теперь иди отдохни. Я со всем разберусь.

Медленно поднимаюсь с кресла и направляюсь к двери, чувствуя спиной его пронзительный взгляд. Уже у самого выхода я оборачиваюсь, и наши глаза встречаются.

Слышу в холле приглушённое ворчание Аннэтт, и всё становится понятно.

Да я ещё твоих молодых отца с дядей гоняла ночами!

Слышу как наяву.

Вспоминаю, как она шпыняла Кеннета.

Распахиваю дверь и вижу пожилую драконицу, усиленно делающую вид, что ей страсть как интересен свод правил, висящий в рамочке на доске объявлений.

— Саэра Дэйвис, — говорю громко, чтобы слышал и Дэриан, — вы же не просто так выдернули ректора Уорда в академию? Признайтесь честно, что вам известно?

Вместо того чтобы смутиться или хотя бы придумать что-нибудь правдоподобное, драконица поджимает губы, всем видом давая понять, что не настроена вести беседы.

— С уставшими и перепуганными студентками разговор будет завтра, — категорично мотает головой, явно намекая на определённую учащуюся.

В прохладном кабинете становится ещё холоднее от тона, с каким общается саэра Дэйвис, и я неосознанно обхватываю себя за плечи в отчаянной попытке согреться. Боковым зрением вижу, как Дэриан невольно делает шаг в мою сторону, но под строгим взглядом Аннэтт вынужден остановиться.

— Саэр Уорд, — произносит нарочито официальным тоном, глядя сквозь меня на ректора, — вы давали мисс Россо освобождение от завтрашних занятий?

— Нет, — приглушённо отвечает он. Скосив глаза, вижу, как он по неведомой мне причине закрывает рот ладонью.

Неужто давит в себе непрошенный смешок? Или хочет сделать замечание драконице, но не может принизить её авторитет при посторонних, то есть мне.

— Николь, — вздыхает Аннэтт и подаётся вбок, освобождая мне дорогу, — марш спать. Если завтра будешь вести себя хорошо, приходи на чай после обеда.

Выбора нет.

Поворачиваюсь к ректору, стараясь не смотреть на идеальный торс Дэриана. А тот, словно нарочно, разводит руки в стороны, открывая мне превосходный обзор на все оголённые части тела.

— Спокойной ночи, ректор Уорд, — выпаливаю скороговоркой, и сломя голову выбегаю через дверь. — Спокойной ночи саэра Дэйвис.

Серьёзное выражение лица с тонкими лучиками-морщинками слегка добреет.

— Отдыхай, Николь.

За мной запирается дверь, и я иду к лестнице, но стоит пройти несколько ступенек, как наступаю на развязавшийся шнурок. Рвано выдыхаю сквозь сжатые зубы: день и без того был тяжёлый, не хватает мне ещё расквасить нос.

Сажусь на корточки, прислонившись боком к перилам, и дрожащими пальцами пытаюсь попасть в петельку, как до ушей доносится напряжённый голос саэры Дэйвис:

— Не знаю я что делать! Но Николь лжёт. Вопрос зачем?

Сердце пропускает болезненный удар, а на корне языка разливается противная горечь.

Что значит, лжёт?

Я?

Но зачем?

Отбрасываю в стороны хорошие манеры и в гуськом, чтобы не производить посторонних шумов, спускаюсь на пару ступеней. Голоса становятся отчётливее, и я ловлю себя на том, что подслушиваю конфиденциальный разговор.

— Николь не может лгать, Аннэтт, — безапелляционно заявляет Дэриан. От уверенного тона дракона в груди разливается приятное тепло, которое возмущённая часть меня стремительно гонит прочь.