— Договорились. — Аретуса посмотрела мокрыми глазами наверх. — Я люблю тебя.

— И я тебя, милая.

Девушка вновь потянулась к губам Каро, одновременно с тем сжав рукой его промежность. Напряженный Фило вдруг почувствовал, как до предела наполненная мыслями голова резко опустела, и поддался чувствам, бросившись страстно целовать и быстро раздевать Рету, оставляя ее с голым торсом. Оторвавшись от сладких уст, он опустился на колени и нежно провел пальцами от плечей Раптисы до ее живота, акцентировав особое внимание на грудях. Юноша не спешил, заставляя партнершу извиваться от предвкушения удовольствия — окончательно избавив изящное женское тело от одежды, он стал целовать оголенные бедра, руками поглаживая выгнутую поясницу и упругие ягодицы. Убедившись, что Аретуса достаточно возбуждена, Икарос одним движением бросил ее на постель и доставил любимой истинное наслаждение.

Пробирающий до костей ветер то поднимался, оживляя бесчисленные макушки деревьев, то снова утихал, погружая остров в мертвецкую тишину. С наступлением тьмы монстры и звери вышли на охоту: они осторожно прыгали по камням и медленно пролезали сквозь густые заросли, научившись не издавать ни звука при передвижении. Стоило им только учуять, а затем выследить жертву, как по окрестностям разносился душераздирающий вопль, который тут же резко обрывался — животное, захлебываясь в крови из разорванного горла, быстро умолкало. Беспросветными ночами никто из обитателей здешних земель не мог чувствовать себя в полной безопасности.

На вернувшегося в сознание Аминтаса нахлынула новая волна боли от многочисленных ран, пересохшего горла и щипающего кожу холода. Он растерянно смотрел по сторонам, силясь разобрать в темноте хоть что-то и вспомнить произошедшее — его виски неприятно пульсировали, раздаваясь эхом в раскалывающейся от нахлынувших мыслей голове. Сориентировавшись в пространстве, наварх с удручением осознал, что не может подняться из-за застрявшей между камнями ноги, испытав связанное с этим негодование еще раз. Пошарив руками по смешанной с гравием траве, он также не обнаружил ни своего меча, ни какого-либо предмета, которым бы мог подпереть упавший сверху булыжник и выбраться из ловушки. Замерзший и прикованный к месту Амин в моменте утратил всякую надежду на спасение и бессильно развалился на холодной земле, собравшись смиренно принять постыдную смерть.

Неподалеку зашуршали кусты. Какой-то маленький, но проворный зверек первым нашел окровавленное тело и теперь набирался смелости подойти к нему, чтобы отведать вкусной плоти, оторвав кусок мяса от объемной ляжки. Не веря собственной удаче, он суетливо осмотрелся, полагая, что это может обернуться ловушкой. Наконец, набравшись храбрости, существо выскочило из укрытия и в тот же момент дало деру в обратном направлении — неподвижно лежащее благоухающее нечто вдруг зашевелилось.

Стоило разуму окончательно проясниться и возвратить память о событиях последнего дня, как опомнившийся мужчина вернулся в сидячее положение и попытался прощупать застрявшую ногу — нижний камень имел крошечную нишу, куда попала стопа при падении, а второй валун, приземлившийся следом за человеком, придавил конечность так сильно, что почти полностью перекрыл приток крови. Аминтас попробовал вытащить ее разными способами, однако ни одна из потуг в итоге не увенчалась успехом — выкарабкаться из этого положения самостоятельно ему не удастся.

Несмотря на безвыходную ситуацию, Ликайос намеревался бороться до победного и, не имея иного выбора, отважился на отчаянную, но единственно верную вещь. Он стал активно собирать в одну большую кучу все, что лежало поблизости и хорошо горело: в выкопанной пальцами неглубокой ямке оказались опавшие листья, веточки и щепки от сломанных камнепадом деревьев. Спасительные языки пламени привлекут внимание всей живности с округи, но лишь они смогут согреть наварха и подарить ему надежду на то, что команда заметит поданный сигнал.

Скинув на дно углубления немного мелочевки, Амин уложил ее ровным слоем, сверху накрыл маленькими веточками, а по углам поставил четыре неровных полена, образовав из них домик. Он вытянул из кармашка на поясе позаимствованное у одного из подчиненных огниво и выбил бойкую искру, игриво заплясавшую по сухим листочкам. Маленький огонек плюнул серым дымом и тут же озарил лицо изнеможенного, но упорно сражающегося за жизнь человека и его дрожащее от усталости и ледяного ветра тело. Аминтас потянулся к горячему костру ладонями, стараясь как можно скорее заставить кровь вновь бежать по онемевшим пальцам и спеша подготовиться к неизбежному бою с хозяевами леса. У него имелось около часа до момента, когда огонь полностью потухнет — затем по душу мужчины нагрянут жадные до пищи монстры.

Получив в свое распоряжение горящую благодать, Ликайос посчитал необходимым рассмотреть полученные от падения травмы, чтобы неосторожным движением не сделать себе еще хуже, проткнув осколком кости легкое или другие важные органы. Вытащив из пламени кустарный факел, он задернул одежду, закатал рукава и последовательно прошелся взглядом по торсу и конечностям. Повсюду виднелись огромные фиолетовые гематомы, уже подсохшие ранки, черные корки и совсем пустяковые царапины — ни переломов, ни прочих угрожающих жизни травм чудесным образом не наблюдалось и не прощупывалось. В тайне оставалась лишь судьба предательски застрявшей между булыжниками лодыжки, ведь разглядеть ее так и не удалось.

Не прошло и четверти часа, как вокруг костра, то с одной стороны, то с другой, начали раздаваться тихие шаги, еле уловимое дыхание и угрожающее рычание. Привлеченные таинственным свечением звери все никак не могли решиться напасть на беззащитного человека, опасаясь прочих рыскающих поблизости голодных существ, которые не собирались отдавать найденную жертву закоренелым врагам без боя, и потому лишь нетерпеливо ходили кругами, принюхиваясь и изучая стремительно изменяющуюся обстановку. Однако даже больше сражения друг с другом все они страшились обжигающего огня, об опасности которого хорошо знали после учиненной людьми битвы на пляже — ее отголоски слышали все здешние обитатели. Несмотря на численное преимущество, животные не были уверены в собственных силах против разрушительной стихии. Амин в свою очередь смотрел на светящиеся в темноте глаза и понимал, что без помощи ему осталось жить немногим дольше тридцати минут — он неутомимо размышлял о том, чем лучше обороняться, и как забрать с собой в могилу десяток-другой тварей.