С усилием дверь приподнялась вверх и позволила отвести себя в сторону, открыв вид на разгром внутри квартиры. Шкафы свалены вниз; вещи валяются на полу; стол перевернут и отставлен к стене. Ни следа ноутбука и принтера. По окну расползлась паутина трещин и копоть от уличного пожара — явно горел фасад. Входная дверь выломана в районе замка — это уж точно дело рук людей, как и поспешный грабеж.

Прошел на пару шагов, взглядом отыскал брошенную кофту и накинул себе на плечи. Тут же подхватил запыленные трико, прижатые упавшим шкафом — аккуратно, чтобы не порвать, выдернул их и нацепил на себя. Стало тепло и хорошо, хоть и надевать одежду на грязную кожу не хотелось. Вдобавок, начала щипать расцарапанная кожа на шее, потревоженная переодеванием. Нужна вода. Переступая через поваленную мебель, добрался до кухни, обнаружив там поваленный на пол холодильник с высохшим серым пятном под ним и сорванные с петель верхние антресоли. Термопот и микроволновку украли. Твари…

Кран на кухне тоже слабо и недовольно гудел, стравливая оставшееся давление, но ни капли не дал. Зато в окружающем хламе нашлась литровая бутылка воды, запнутая кем-то в самый угол — хватило напиться мелкими глотками, не давая себе сорваться и вылакать все разом. Остатками отмыл глаза и шею. Попинал хлам по полу, стараясь не наступить в пятно от растекшегося растительного масла — больше ничего целого, ценного. Нож только — но он кухонный и без острия, им только хлеб резать…

Что делать? Куда идти? Что произошло? Знать бы, кому задать вопросы — я подошел к окну, но за помутневшими стеклами так и не нашлось движения и звуков — что-то, судя по звукам, таскал за собой сильный ветер, но на этом все.

Вновь защипало порезами на шее — как бы какую грязь не занести. Аптечка… Аптечка была в серванте, в комнате, основательно пограбленной какими-то уродами. Поиски показали, что стальной футляр с запасом обезболов, бинтом и таблетками от живота кто-то тоже унес с собой. Про судьбу бутылки спиртного, припасенного, если Лин повезет, не стоит и говорить. Ничего не было, кроме запыленной одежды.

Но я все равно искал, упрямо перебирая и складывая оставшееся в аккуратные стопки — футболки к футболкам, джины к джинсам, внимательно обшаривая карманы. Не досчитался большей части курток — было три, осталась одна маломерка, которую держал на дне серванта. Но, судя по тому, как свободно ощущается на плечах кофта, она сейчас будет по размеру. Обуви единственная пара — которая сейчас на мне. Счастье, что не забрали — может, не смогли открыть дверь, может, испугались тела в ванной… Зимние «Саломоны» ушли на чужих ногах. Сволочи…

Ревизия карманов привела к результату — во-первых, «двадцатка» в куртке и мелочь в джинсах. Во-вторых, влажные салфетки из «Бургеркинга». Написано, бактерицидные — будем верить, что так. Ссадины на коже вновь пощипало. Глаза тоже еще раз оттер, глаза надо беречь.

По итогу, получилась стопка более-менее чистого белья, трое джинсов, куртка, вязанная шапка и, мать его, завернутый в пленку парадный выпускной костюм с белой рубашкой и галстуком, взятые с прицелом на Массачусетский технологический. Вот уж точно нахрен никому не надо… Остальное — слишком грязный хлам, по которому ходили, который отсырел в корзине для грязного белья или был просто порван.

Нашлись ножницы и открывашка, зеркальце, зажигалка, ручки, тетради и прочая такая же ерунда, которую раньше задвинул бы в сторону, а теперь перебирал, ощущая полезность каждого предмета. Потому что слишком тихий мир за окном начал всерьез пугать.

Ногти постриг, тело оттер чистой тканью и снова переоделся, накинув сверху джинсы с курткой, а на голову пониже натянул шапку. Посмотрел вновь в зеркало — уже не так страшно. Необычно худой и без очков себя не узнаю, но в таком виде на бездомного, спавшего в канаве, уже не похож. Лицо угловатое, серое, опасное. Не наркоман, нет — куртка слишком дорогая, такая бы первой в ломбард ушла… Скорее, тип из того числа, что снимает такие куртки с плеч прежних владельцев. Можно выбираться на улицу — только документы найти… Растерянно посмотрел на упорядоченный бардак — и чуть не треснув себя по лбу ладонью, торопливо залез в карман костюма, закатав пленку вверх. Там-то, во внутреннем отделении, документы и лежали — чтобы не забыть, когда уйду отсюда насовсем… Переложив найденное в потайной карман куртки, я собрался сделать тоже самое прямо сейчас.

Оставаться в этом месте я не собирался — то и дело взгляд цеплялся за обгрызанный угол двери в ванную, а сам я то и дело замирал, прислушиваясь к непривычной тишине. Мой рулон черных пакетов замылили вместе с награбленным — уроды, наверное, обрадовались, что упаковка уже готова. К удивлению, остался только пакет с бельем Лин — то ли просмотрели, то ли застремались брать… Интересно, как там она — некстати запала мысль. Впрочем, какое мне дело.

Надо уходить — пока не ясно куда. Ясно, что к людям, потому что одному никогда не вариант. А кто самый близкий мне человек в городе? Теперь выходило, что шеф…

Собранные вещи оставил у входа, решив для начала осмотреться — что там, в подъезде и на ближних улицах. Входная дверь, как на зло, проскрипела на высокой ноте, отразившейся глубоким эхо по лестничным пролетам. Замер, прислушиваясь чуть ли не целую вечность — тишина в ответ, ни звука. Первый же шаг по бетонной площадке коридора вновь заставил замереть — звук шел от меня, настолько чуждый в замершем мире, что пришлось пересилить себя и двигаться дальше. Слева и справа — выломанные двери в квартиры соседей. Заглянул внутрь — почерк похожий, внутри все перевернуто вверх дном, а мало-мальски ценное вынесено. Пересилив некоторое неудобство внутри себя — все-таки, соседи — я начал заходить внутрь покинутых помещений и шел на кухню. Все еще хотелось пить.

В третьей от меня квартире по коридору нашлась недопитая кола в двухлитровой бутылке — ее проигнорировал. Поднялся вверх по лестнице, осторожно заглядывая за поворот. Следы мародерства сопровождали путь и тут, однако хлама на полу было гораздо меньше — бывшие владельцы успели собраться и уехать до прихода грабителей. Впрочем, оставленную мебель им все равно поломали. Всюду — паутина, запустение и холод. Нашел наручные часы с разбитым стеклом — стрелки навсегда замерли двадцатого июня. То есть, в день, когда я лег в ванну. Перевернул циферблатом вниз и отщелкнул крышку — внутри была батарейка.