— Не мне, — легко согласилась та. — Но я и не претендую на светлый образ. Твари не ходят в белом, хе-хе. Кстати, — имперская воительница нехорошо усмехнулась, — твой дружок мёртв. Я решила, что будет несправедливо, если парни из полиции умрут, а тот, из-за кого их убили — выживет.

— ЧТО?! — с рычащими реверберациями в голосе переспросила Леоне.

Ускорившись, она метнула в имперскую тварь связку арматуры — которую та, впрочем, небрежно отбила в сторону огороженной забором безлюдной территории рядом с пустующим павильоном — и бросилась к краю крыши.

Обмана не было: тело с вытекающей из-под головы кровью действительно лежало на истоптанном снегу. Мужчина лежал среди суетящихся полицейских, неудачников, которых те поймали, крикливых зевак и ещё лесные твари знают кого. Из-за неё…

Нет! Это всё имперская подстилка! Это она запустила лавину, она убила друга Леоне!

Глаза обычно ветреной и добродушной девушки застило бешенство. К изменённым тейгу рукам прилило тепло, злобно оскаленные клыки заострились и вытянулись, став ближе к звериным, нервно дёрнувшийся хвост под треск ткани вырвался наружу и хлестнул блондинку по бёдрам. Всплеск КИ заставил суетящихся внизу людей испуганно вскрикивать и заполошно озираться.

«Неплохо», — прочла она по губам противницы.

Аура брюнетки — как Леоне называла то ощущение потенциальной опасности, текущего настроения и, возможно, сути (тут блондинка была не уверена), что девушка могла чувствовать от других воителей с помощью активированного тейгу — на краткий миг будто бы мигнула и обдала Леоне продирающей до костей силой. Давящей, злой, могучей. Мигнула...

И вернулась к прошлому состоянию средней — явно слабее Леоне — воительницы. Тем не менее достаточно вёрткой, чтобы до сих пор уворачиваться от когтей. Подозрительно вёрткой и наглой.

Впрочем, пребывающая на взводе революционерка не стала задумываться о всяких там настораживающих нестыковках, а просто бросилась вперёд, желая разорвать и растерзать ту, кто в этот момент стала для неё персонификацией всех утрат после обеих чисток: первой, что прокатилась после Сингстрима, и нынешней — после войны банд.

«Рвать-терзать-убивать!» — поддерживаемый злобным рыком внутреннего зверя, рефреном звучал внутренний голос.

Для общительной девушки, обладающей множеством приятелей среди неплохих, но не всегда законопослушных людей, эти тяжёлые события не прошли даром. Пусть она того и не показывала, сохраняя знакомый всем образ ветреной и жизнерадостной особы, но молодой женщине, которая совсем не чаяла, что станет убийцей — и, несмотря на удовлетворение от несомого ею возмездия, никогда не мечтала о такой доле — было тяжело узнавать о смертях многочисленных знакомых. И теперь, всколыхнувшись, все накопленные чувства обратились звериной яростью, полностью сорвавшей планку.

С удвоенной скоростью рванув на самоуверенную малявку, Леоне с удовольствием отметила, что та не успевает уйти в сторону или уклониться. Сейчас наглая мелкая мышка узнает, что бывает, если злить не кошку, но львицу!

Однако противница и не собиралась уклоняться. Наоборот: шагнув немного вперёд, брюнетка чуть присела и, избежав когтистой хватки, приняла Леоне на вытянутые навстречу руки. И нет — она, к сожалению блондинки, не собиралась входить в клинч. Наоборот: каким-то хитрым борцовским приёмом обманчиво мягко перенаправила рывок хвостатой воительницы сначала через себя, а потом и вниз, головой прямо в поверхность многострадальной крыши под их ногами.

Да-дах!!! — ударило по ушам посетителей рынка словно бы близким раскатом грома или взрывом. — Ба-бах!!! — Вторил ему ещё один, почти слившийся с первым.

Люди, и без того переполошённые нападением на полицию и побегом предполагаемых то ли бандитов, то ли мятежников-террористов, испуганно вскрикивали, озирались и показывали пальцем на крышу ремонтируемого павильона. Там и до того гремело, а уж теперь в окутавшемся каменно-пылевой шапкой здании стало твориться нечто и вовсе непредставимое. Под конец, снеся угол кирпичной коробки, оттуда быстро, словно пушечный снаряд, вылетела непонятная тень, вслед за которой тут же промелькнула другая — и вместе они ускакали куда-то за пределы рынка.

Но не будем забегать вперёд и вернёмся к схватке, происходившей между владелицами Яцуфусы и Лионеля.

Тело обладательницы кошачьих ушей и шикарного бюста на огромной скорости врезалось в поверхность крыши и, пробив её, полетело дальше вглубь здания. Но если кто-то мог подумать, что такой в прямом смысле крышесносящий удар травмирует воительницу Ночного Рейда, то зря. Леоне, злую, словно разъярённая львица, даже не оглушило. Что она и продемонстрировала, почти сразу появившись в окружении кирпичей, досок и кусков кровли вновь пробитой крыши. Глаза девушки пылали золотым огнём, а убийственное намерение сгустилось настолько, что даже её оппонентка ощутила пробежавшие по спине мурашки.

Но на готовности сражаться это, естественно, не отразилось.

Имперская убийца, которая благодаря развитой способности ощущать скопления духовной энергии заранее сместилась с траектории движения революционерки, атаковавшей снизу, воспользовавшись не самым устойчивым положением столь зрелищной и столь бесполезной атаки, нанесла свой удар. На этот раз маскирующаяся некромантка не стала притворяться, будто ей нужна подготовка, и била с выплеском духовной силы. Далеко не так мощно, как у её не понаслышке знакомых с рукопашным боем слуг, чьи знания техник и понимание боя она смогла почерпнуть через духовную связь, однако достаточно, чтобы травмировать Воина и убить Адепта, а Ученика и вовсе разорвать на разлетающиеся в стороны алые клочки.