— Оскорбление Повелителя карается смертью, — рявкнул Эврин и кивнул на меня. — Или надеешься, что я пощажу тебя из-за женщины, которая носит моё дитя?

— При чём тут ложные надежды? — выгнул бровь Ён Сук. — Твоё время закончилось, Эврин Последний. Если не желаешь сразиться со мной немедленно, убирайся и жди, дрожа на троне, когда я приду за твоей головой.

— Вот как ты решил отплатить за мою доброту и терпение? — нехорошо скривился Повелитель и вынул свой меч. — Убивать тебя я не стану. Мне всё же нужна эта женщина живой. Лишь отрублю тебе обе руки, язык и выколю глаза, а потом похороню вас обоих, когда на свет появится мой сын!

И с рычанием бросился на генерала.

— Нет!

Я кубарем скатилась с мешков и, хотя понимала, что ничем помочь не могла, кинулась к Ён Суку, но стала, как вкопанная, заметив, что у воинов, окруживших нас, глаза стали алыми. Все они обратили свои мечи против Повелителя, и ему пришлось сражаться со своими же людьми.

Эврин Второй был хорош в битве, но одержимые духами не боялись смерти, не падали от ударов мечом или магией. И в конце концов Его Огнейшеству пришлось отступить. Повелителя вытеснили из сарая, следом вышел генерал, а я стояла в полнейшем недоумении и беспокойстве, не зная, что мне делать.

Бежать за Ён Суком? Или от него? Что, вообще, произошло?!

И лишь шаман, побагровев обрюзгшим лицом, стискивая своё горло, хрипел:

— По-мо-ги-те…

Настигло чувство, которое уже навещало меня когда-то. В тот раз мне пришлось оставить спортивную карьеру, и я искренне считала, что это и есть конец света. Но со временем поняла, что жизнь не кончается, а лишь наступает конец одному жизненному отрезку. И сейчас я понимала, что снова подошла к черте, за которой начнётся новая сцена.

Шаман смотрел на меня и хрипел, взывая о помощи, а я не знала, чем могу облегчить его страдания. Да и не хотелось, если честно. Ведь если вспомнить всё, что натворил этот человек, сколько жизней он сломал, то можно считать, что его настигла карма.

Удивительно, что его не признал тот, кому шаман так верно служил. Бросил умирать, а ведь Душань всё это делал ради процветания Его Огнейшества. Или я чего-то в этой истории ещё не знаю.

Оставив шамана корчиться на окровавленной соломе, я вышла из сарая и посмотрела на алое небо, которое тоже ознаменовало финал некой части моей жизни. Было очень тихо, не пели птицы, ветер не шумел листьями, не слышно голосов. Словно мир остановился, замер, не дыша, в ожидании продолжения.

— Госпожа! — услышала я знакомый вопль и губы дрогнули в подобии улыбки.

Повернулась и помахала Кёгвану, который бежал ко мне со всех ног. Приблизившись, он упал на колени и, раскачиваясь из стороны в сторону, запричитал:

— Не уберёг! Не успел! Опоздал! Убейте меня!

— Тебе не кажется, что здесь и так мёртвых больше, чем живых? — тихо спросила его, и Кёгван резко замолчал. Я вздохнула: — Интересно, куда он направился?

Оглядела резиденцию, которую разгромили воины, и заметила знакомую фигуру. Жаин кралась, пригнувшись за кустами, и что-то прижимала к груди.

— А ну стой, сестричка!

Она застыла на миг, а потом так припустила, что было бы и не догнать, но случайно запнулась об одно из тел, и, вскрикнув, рухнула на землю. Шкатулка, которую несла девушка, выскользнула из рук и, совершив короткий полёт, разбилась о камень, и вокруг, сверкая и переливаясь драгоценными камнями, посыпались золотые украшения.

— Должно быть, тяжело было тащить это, — пожалела Жаин и подтолкнула Кёгвана: — Собери всё. Нам ещё придётся восстанавливать северную резиденцию рода Ха. Сгодится каждая булавка.

— Это моё! — заверещала Жаин и поползла по земле, хватая кольца и заколки, начала запихивать их за пазуху. — Не смей трогать, тварь, мои вещи!

— Думаю, пришла пора мне серьёзно поговорить с родственниками, — вздохнула я и направилась к сводной сестре.

— Стой! — она выставила ладонь, но я продолжала приближаться. Жаин встала на четвереньки и, виляя задом, шустро поползла к кустам. — Не приближайся, гадина! Ма-ма-а-а!

Но мамочка не прибежала, да и отца не было видно. Я надеялась, что они не пострадали, а спрятались где-то, как в первый раз. И оказалась права. Когда я, подняв Жаин за шиворот, встряхнула, избавляя от лишнего веса золота, то он сразу показала на колодец.

Я приблизилась и, заглянув внутрь, обнаружила господина Ха и его верную жёнушку.

— Решили проверить, каково сидеть в колодце? — крикнула им.

— Мио! — встрепенулась женщина. — Что стоишь? Скорее неси верёвку. Вытащи нас!

— Не хочу, — я прислонилась к колодцу и, подхватив из брошенной кем-то корзины одно из рассыпанных яблок, вгрызлась в него.

— Что ты творишь?! — возмутился господин Ха. — Мать сказала тебе принести верёвку. Как смеешь не слушаться?

— А вы мне не указ, — отмахнулась я. — С чего мне вас слушать? Я давно уже замужняя женщина. А вы похитили беременную жену боевого генерала и издевались над ней. Когда мой супруг станет Повелителем, он вас всех казнит! Ведь вы не только жестокие родители, но ещё и предатели.