Между поцелуями он спросил шёпотом:

—Чё ты от меня сбежала-то? Я же просил дождаться. Я быстро очень вернулся.

—Потому что ты какой-то бандит. Думала, нормальный, честный парень из провинции. Думала, понимаешь меня, музыку любишь… А ты какой-то мафиози.

—Почему мафиози?

—Разыскал меня. Пришел, — осыпая его поцелуями. — Теперь всё. Не удержусь… Может забыла бы, если не видеть больше… А теперь хана мне… Ну и пускай. И плевать.

Взяв за плечи отстранил её, оглядел — беззащитную, трогательную, такую манящую, разгорячённую, в распахнутом халатике.

—Почему ты решила что я мафиози?

—Только приехал, а с местными бандюками знаком. С Трэшем, со Шкобарём. Телохранитель у тебя боевик какой-то, наверное… Что же мне так не везёт? Как красивый мальчик, так сразу бандит… — Она снова обняла его. Зашептала нежно: — Врал про уроки музыки… А сам просто захотел меня трахнуть, да?

—Захотел… И про уроки не врал… И я не бандит.

—Гонишь, — она, отстранившись, посмотрела на него с сомнением, с обожанием: — И пускай. Мне всё равно… — Любуясь, погладила по лицу: — Тебя ведь вышлют. Или сам скоро свалишь: — она расстегнула молнию на его куртке. Торопливо, неумело принялась расстегивать пуговицы его рубашки, приговаривая: — и плевать, плевать…

—Точно не вышлют, — зашептал Иван, притянув её к себе, обнимая, целуя, шалея от восторга: — «Любит! Именно меня, не какой-то там статус! Вбила себе, что я бандит, но всё равно… Такая классная, красивая и вся моя!» — Всё хорошо будет, милая. Никто тебя не обидит. Никто… С чего ты взяла, что меня вышлют?

—С того, что тебя пасут. Не этот твой спецназ в шлеме, а другие. И меня потом стали пасти, как ты ушел. И сейчас пасут.

—Да это я своего телохранителя, Серёгу попросил найти тебя. Он местный, а я тут никого ещё не знаю, вот и…

—И другие пасут. Приходил один, усатый. Всё выспрашивал. Какие-то мутные намёки и предъявы… Заставил выпить вот… — она достала из халатного кармана пластинку таблеток.

—Что это?

—Контрацептив. Я и сама такими пользовалась как-то… Чё он приходил, заставлял? Сама я маленькая что ли? И слежка эта… Ведь они тебя пасут, да? А я так, за компанию попала?

—С-суки… — прошипел Иван. — Да что-ж они лезут, куда их не просят? Вот что. Одевайся поприличнее. Пойдём со мной. Нельзя тебе здесь одной оставаться.

—И… вещи собирать?

—Просто одевайся и пойдем.

Через пару минут король вывел её, наспех одевшуюся, за руку в коридор.

—Знакомься, Лана. Это мои телохранители. Сергей, Степан. Они тебя, как и меня, будут теперь охранять. А сейчас мы пойдем домой.

—Ну, Ванёк, такого я от тебя совсем не ожидал, — Семён Семёнович стоял в спальне, уперев руки в бока и озадачено покачивал головой. Уши короля медленно краснели. — Всё это, конечно, очень мило, но... Одевайся. Одиннадцатый час уже. У нас впереди великие дела. Жду тебя в кабинете.

Когда он вышел, Лана высунула голову из-под одеяла. Погладила его щёку. Поцеловала в горячее ухо. Спросила шёпотом:

—Твой шеф, да?

—Это я его шеф! — Иван, чмокнув её в щёку, освободился от объятий и вскочил с кровати. Стал одеваться.

—Где-то я его видела… Он важная шишка в местном правительстве, да?

—Мой премьер-министр, — буркнул Иван, с усилием застегивая ширинку.

—Твой кто?.. Только не ври мне, что ты глава всей этой мафии… Так не бывает.

—Хуже. — Накинул рубашку. — Я хозяин всей этой башни. Здешний король… со вчерашнего дня. Я племянник Святослава Чернова. Он мне всю башню в наследство оставил.

—Гонишь… — прошептала она со смесью ужаса и восторга.

Торопливо застегнул пуговицы. Наклонившись, поцеловал её в удивлённо приоткрытый рот.

Обняла. Прижалась:

—Ванечка, миленький… Но ведь так не бывает. Это…

Это бы долгий, сладкий, прекрасный поцелуй. — «Всё. Теперь она знает, что я король. Интересно, на этом закончится наше вчерашнее чудо или… Только бы не закончилось! К чёрту эту башню и всё остальное. Кроме неё мне ничего больше не надо!» — С трудом оторвался. Заправил рубашку в брюки.

—Уходишь?

—Всё будет хорошо. Я щас тут утрясу кое-что… Ты вставай пока, одевайся.

***

—Ну что, казанова, — Семён Семёнович ухмыльнулся, разглядывая Ивана то ли с осуждением, то ли с завистью. — Пока вы там ворковали, мне безопасники всё доложили. Раньше на час доложить не могли, придурки. Я бы тогда поделикатнее был. А тут, вломился к тебе в спальню, а там… Уж извини, ради бога.

—Эти твои безопасники… Зачем они за ней слежку устроили? Кто там к ней приставал с угрозами и таблетку выпить заставлял?