— Тебе нужна помощь! — я попытался усадить его на скамью, но он лишь упрямо тряхнул головой.

— Я должен открыть Врата и призвать братьев. Иначе… — он оглядел собравшихся людей, и я уже подумал, что сейчас снова услышу про важную миссию, но паладин смог удивить меня. — Иначе все они умрут.

Пошатываясь, Отто повел меня вглубь храма, к алтарю. Местный жрец заступил нам дорогу, но, встретившись взглядом с Отто, опустил голову и покорно отступил назад.

— Зажги свечи и подготовь Врата, — велел ему паладин. — Я призову орден.

— Конечно, милорд, — поспешно закивал жрец. Он подозвал прислужников и начал отдавать им указания.

Люди в храме заметно оживились. Они показывали на Отто и о чем-то перешептывались.

— Слушай внимательно, — паладин приблизился ко мне и перешел на шепот. — Когда я открою Врата, явятся мои братья. Они вступят в бой с нежитью. У тебя будет время… — Отто закашлялся, на губах снова выступила кровь. — Уйдешь через крышу. Осмотрись… тебе нужна красная кровля и символ солнца. Найдешь дом — найдешь леди Катерину.

Булькающий кашель снова прервал речь паладина. Он жестом подозвал молодого помощника жреца.

— Отведи его на колокольню. — Отто указал на меня. — Открой выход на крышу. — Приказал он.

Юноша с готовностью кивнул и жестом позвал меня за собой.

— А ты? — я и с места не сдвинулся.

— Я останусь. — Прохрипел паладин. — Врата откроются не сразу. Упыри могут прорваться. Если это случится — все погибнут.

— Я могу помочь!

Отто покачал головой.

— Я ценю твое рвение и доблесть, но ты уже сделал больше, чем я мог просить. — Неожиданно мягко сказал он. — Ты, Диего и… — Отто обвел лихорадочным взглядом собравшихся людей, — и все они. Вы напомнили мне, за что я клялся сражаться. Паладины не должны служить, они… мы должны защищать. Именно это я и сделаю. Да поможет мне Свет.

Новый приступ кашля едва не скрутил Отто пополам. Я хотел помочь, но паладин грубо оттолкнул меня.

— Иди же! Найди леди Катерину. Помоги ей бежать. Расскажи о предателе. Прошу…

Наши взгляды встретились.

Ворота снова вздрогнули от мощного удара. Засов хрустнул.

— Милорд, все готово, — жрец подошел к Отто, но тот продолжал смотреть на меня.

Я вздохнул.

— Пусть твой Свет хранит тебя, Отто, — я протянул паладину руку.

— Он хранит всех нас. — Он ответил на рукопожатие.

Выпустив дрожащую ладонь паладина, я поспешил следом за помощником жреца. Парень повел меня к дальней стене и зазвенел ключами. Он отпер дверь, и мы начали подниматься по крутой спиральной лестнице прямо под своды храма.

Сверху я видел, как Отто опустился на колени перед алтарем. Он порезал руку мечом и приложил кровоточащую ладонь к холодному камню. Кажется, паладин начал молиться. Жрец и его помощники собрали людей и отвели всех к дальней стене. Стража встала между Отто и воротами.

На некоторое время стена скрыла от меня происходящее. Когда мы с послушником оказались на узкой площадке под куполом, ведущей к колокольне, я снова увидел главный зал храма.

Теперь свечи горели золотом. Исходящий от них густой белый дым стекался в центр зала, закручиваясь, как водоворот. Он крутился все сильнее и сильнее, пока не замер, после чего начал вращаться в другом направлении, словно раскручиваясь обратно.

Двери храма с грохотом распахнулись. Упыри волной хлынули внутрь, но налетели на золотой щит.

Пошатываясь, Отто встал на ноги и занял место среди стражников.

— Мужайтесь, воины! — зычным голосом произнес он. — Помощь уже близко.

Золотой щит задрожал под натиском упырей.

— Сражайтесь за все, что вам дорого! — Отто поднял меч. — И да хранит нас Свет!

Созданный паладином щит раскололся с хрустальным звоном, и упыри бросились на людей. Отто занял место на самом острие и первым встретил врагов. Его меч вздымался и опускался с неистовой силой, но этого было недостаточно.

Вцепившись в перила так, что побелели костяшки, я, затаив дыхание, смотрел, как упыри теснят немногочисленных защитников. Объятая золотым сиянием фигура Отто сверкала одиноким маяком, но вскоре растворилась в темном море нежити.

Я сжал кулаки в бессильной ярости. Стражники пятились под натиском упырей.

Но уже готовые растерзать людей твари вдруг замерли.

— Друг ты или враг, — лишенный эмоций голос громом раскатился по главному залу, заставив содрогнуться весь храм. — Берегись и трепещи, ибо аз есьм смерть!