— Ты обвиняешь меня в убийстве человека, который пытался меня изнасиловать? — Зарычала я.

— Нет. — Маверик внезапно отпустил меня и отступил назад. — Он был просто ключом к снятию шор с нашего видения. Тем, кто раскрыл каждого из нас такими, какие мы есть на самом деле.

— Значит, все, чем я когда-либо была, — это девочкой, которая никому не нужна? — Спросила я, и у меня перехватило горло, пока я боролась с желанием показать ему, как сильно эти слова убивали меня. Даже сейчас я ненавидела признаваться в этом самой себе. Но это была правда: в этом мире у меня не было ни одного человека, который предпочел бы меня всем остальным. Никого, кроме… него. Он был единственным, кто не отказался от меня, кто попытался последовать за мной, попытался сдержать данное мне слово…

— А я был мальчиком, который никому не нужен, — с горечью ответил он. — Козлом отпущения. Тем, кого было легко забыть. Но кого, блядь, это волнует? Они не забудут меня, когда я выпотрошу их всех и развешу их трупы на «Мосту Висельников», но я, черт возьми, уверен, что забуду их.

— Ты был нужен мне, — выдохнула я, не в силах остановить слетевшую с моих губ правду, хотя и знала, что получу за это.

В его глазах мелькнула едва заметная вспышка чего-то, кроме тьмы и ненависти, прежде чем он покачал головой, словно отказываясь верить в это, и я почувствовала этот отказ, как удар под дых.

— Да? Что ж, это глупо с твоей стороны. Я просто мертвый груз, красавица. Я тонущий корабль, утопающий в крови, и любого, кто приблизится ко мне сейчас, рано или поздно затянет в пучину. Я предлагаю тебе бежать далеко и не оглядываться назад. Сансет-Коув сгорит. Все, что мне нужно сделать, это убить Лютера, и остальные костяшки домино упадут сразу за ним…

— Подожди, — выдохнула я, вставая и хватая его за руку. — Что значит убить Лютера? Мне сказали, что он мертв, что теперь я здесь в безопасности. Если он все еще жив, то пребывание здесь для меня — смертный приговор…

Маверик долго смотрел на меня, а затем расхохотался, явно уловив какую-то шутку, которую я пропустила. — Мертв? Ты серьезно думаешь, что этот ублюдок мертв? Мне кажется, что «Арлекины» держат тебя за гребаную дуру, красавица. Хотя не знаю, почему ты удивляешься, ведь они — кучка гребаных лжецов. В конце концов, они всегда были такими.

Мне показалось, что из меня вышибло воздух, а легкие сжались и горели. Я просто уставилась на него, приоткрыв рот, и пытаясь осмыслить сказанное. Лютер Арлекин был жив? Отец Фокса, человек, из-за которого я потеряла все, что любила, и страдала с тех пор каждый день, человек, который вынес мне смертный приговор, запретивший возвращаться в этот город и видеться с мальчиками, которые когда-то были для меня всем миром, был жив? Что. За. Нахуй?

У Маверика зазвонил телефон, и он ответил на звонок, вырывая свою руку из моей хватки.

— Ты на месте? — потребовал он ответа, его темные глаза метнулись ко мне, и ухмылка тронула его губы. — У меня есть достоверные сведения, что «Арлекины» приближаются. Как только увидишь их, позвони мне. Я скоро приеду. Я пришлю тебе эсэмэску с дальнейшими инструкциями.

Он отключил звонок, а я все еще была переполнена яростью из-за гребаной лжи, которую мне наговорили остальные, что просто уставилась на него, когда он бросил свой телефон на стол и наклонил голову, чтобы посмотреть на меня.

— Черт, ты ведь всерьез думала, что им не насрать, да? — жестоко спросил он, и в его глазах блеснул мрачный юмор. — Ты начала думать, что, возможно, сможешь обрести все то, что у тебя когда-то было с ними. Пожалуйста, не говори мне, что ты приехала сюда, в надежде найти во мне того мальчика, которого когда-то знала. — Маверик рассмеялся надо мной, и я с размаху ударила его кулаком в челюсть, прежде чем успела придумать что-то получше.

Он схватил меня за горло и швырнул на свой стол так быстро, что я успела только ахнуть, когда он склонился надо мной, прижимая к столу, а мое сердце бешено колотилось в груди, и я схватила его за запястье, пытаясь оторвать его руку от себя.

— Скажи мне, красавица, сколько из них трахнули тебя с тех пор, как ты вернулась сюда? — спросил он.

— Что? — Я ахнула, глядя в его глаза, когда он склонился надо мной, и его лицо оказалось прямо над моим. Его хватки на моем горле было достаточно, чтобы удержать меня на месте, не перекрывая при этом доступ воздуха и не причиняя мне настоящей боли, но после того, что сделал Шон, это все еще чертовски пугало меня.

— Ну, Фокс рассказывает всему миру, что у него есть эксклюзивный доступ между твоих бронзовых бедер, и поскольку он знает, что папочка со дня на день вернется домой, чтобы отрезать твою хорошенькую головку, я предполагаю, что он по полной использовал твою киску. Но я также знаю, как сильно Чейз и Джей-Джей жаждали попробовать тебя на вкус. А после того, как ты похвасталась членом Джонни Джеймса, я могу предположить, что он хорошенько использовал его с тобой. Черт, я бы даже не удивился, если бы они поспорили, кто из них сможет трахнуть тебя первым. — Маверик фыркнул от смеха, но в его устах это прозвучало фальшиво. Я просто не знала, что это значит. Маска, которую он носил, так плотно прилегала к его чертам, что я не могла разглядеть его настоящего.

— Отпусти меня, Рик, — прорычала я, извиваясь под ним, а он просто улыбался, когда я боролась и била кулаками, выглядя так, словно ему действительно доставляло удовольствие видеть мою панику.

— Не начинай позволять себе верить в мечты, Роуг, — сказал он, бросая свой мобильный телефон и ключ на стол рядом со мной, а потом протянул руку, чтобы убрать волосы с моего лица, прежде чем провести большим пальцем по моим губам. — Я совершил эту ошибку однажды и никогда не повторю ее снова. Если что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, значит, так оно и есть. Так скажи мне, какого хрена ты здесь делаешь? Потому что ты, блядь, пришла сюда не только для того, чтобы продать этих ублюдков за ключ. Ты хочешь от меня чего-то еще.