– Сестрица не знает, что ты здесь. Ты на её помощь слишком не рассчитывай! – спокойно сказал Горыныч и принялся за еду.

Я решила не отставать и соорудила в тарелке композицию «всего по чуть-чуть». Кушанья оказались вкусными, а вино не крепким и приятным. Горыныч уплетал за обе щеки, съев не меньше чем теленка, и выдул по моим расчетам пару бочек вина! Вот это аппетит, хотя такую фигуру кормить надо хорошо.

– Ну, а теперь, давай, – сыто погладив кубики на животе, заявил змей.

Не поняла? А соблазнять меня никто не будет? Он, что думает, я сама на него залезу что ли? Досталась же ящерица с наклонностями Нарцисса!

– Чего так смотришь? Развлекай меня давай! Ты же Мастерица, покажи, в чём твоё мастерство! – нетерпеливо пояснил Горыныч и раскинулся с удобством в своём кресле.

Так-так. И что прикажите делать? Может, я и Мастерица, но колдовать-то не умею! А мне его интерес, ой, как на руку! А то сейчас передумает и утащит меня на свою взлётную полосу. Даже ладошки вспотели!

– Вообще-то я – художник. Могу твой портрет в полный рост изобразить, как тебе такое мастерство? – решилась я.

Ну, а что? Уж это я точно могу! Горыныч особого восторга не выразил, и я продолжила саморекламу.

– Ты представь только, пройдут сотни, нет, тысячи лет, а твой портрет будет висеть в тронном зале и вызывать восторженные взгляды потомков, а?

Горыныч призадумался, и я поняла, что иду верным путем.

– Можно даже серию портретов сделать! На коне, в бою или скажем с любимой женой!

На последних словах тёмные глаза змея засверкали. Ой-ё! Зря я это сказала! Горыныч подскочил с кресла и возбуждённо прошёлся по комнате.

– А нарисовать нас с тобой вместе сможешь? Чтоб там объятья и все дела? – взволновано спросил он.

– Зачем? – глазки мои так и выкатились.

Змей довольно рассмеялся:

– Подарок на свадьбу твоему Васе и Марьянке! Мужики твои с ума от ревности посходят, а какой Кеша сестрице медовый месяц устроит! – морда у этой подлой ящерицы сделалась при этом такая счастливая, что я поняла – именно так выглядит вселенское зло, когда удачно позлодейничает.

– Можно попробовать, я автопортреты никогда не рисовала, – заикаясь, ответила я.

В душе я много чего хотела сказать этому гаду, но боялась отвлечь его от нужных мне мыслей. Не прокатило! Змей вдруг плотоядно на меня глянул и, молниеносно оказавшись рядом, подхватил будто пушинку. Через мгновение я уже лежала в мехах, а надо мной нависало это татуированное чудовище. Это финиш!

– Чего так боишься? Я девиц не ем, я ими только лакомлюсь, – завораживающим голосом прошептал Горыныч. – Сначала говорить тебе не хотел, а теперь, думаю, надо. Я ведь был на дарении подарков в «Царских дубах», мимо даже прошел, но ты глаза закрыла и дрожала на скамейке как осиновый лист. Я весь вечер за тобой наблюдал. С тех пор не идёшь ты у меня из головы.

Каждое слово этот чешуйчатый негодяй сопровождал ласковым прикосновением: тёплая рука нежно прикасалась к щекам, шее, плечам, а когда Горыныч взял меня за подбородок и большим пальцем погладил дрожащие губы, я поняла, что мне конец. И цапнула его за этот самый палец! Таких выражений я ещё не слышала! И чего так завелся? У него же вон сколько шрамов! А тут куснула, по-дружески! Нечего лезть было!

Скажу одно, вся романтика рассыпалась на корню. Соскочивший с кровати змей разглядывал прокушенный палец! Вот, блин, а я и не знала, что у меня зубы такие острые! По руке ящера медленно поползла алая струйка, и взгляд Горыныча, пылающий яростным огнем, стал сигналом к действию. Я молнией метнулась к сундукам и схватилась за рукоятку первого попавшегося меча. Почему-то вспомнился любимый в детстве фильм «Рыжая Соня». А что? Качок есть, меч есть, ну и я с этим самым мечом в неглиже. Чем не амазонка?

Увидав мой боевой настрой, Горыныч издал утробный рык:

– Вот значит как? По-хорошему, стало быть, не хочешь? – он решительно направился в мою сторону.

Страшно стало до жути! Ясное дело, что применять меч я не стану. К сожалению, ящер это понимал не хуже меня. Не прошло и минуты, как меч исчез из моих рук, а рядом оказался очень злой татуированный мужик в кожаных труселях! Самое страшное по его лицу было не понять: прибьЁт он меня сейчас или поцелует!

Горыныч выбрал второе. Прижав меня к своей каменной груди раненной рукой, он ловко намотал на вторую руку мои волосы и, потянув их, запрокинул мне голову. В тёмных глазах бушевало такое пламя! Мамочки! Ноги у меня подкосились от такого натиска и, если бы змей не держал меня так крепко, я бы точно упала! Секунда и его жадный рот впился в мои губы в самом бесцеремонном поцелуе в моей жизни! Вот это мужика проняло! Буду теперь в спальне меч хранить и периодически Васю за пальцы кусать! Вон, какой эффект!

Продолжалось это безобразие не долго. Дверь резко отварилась, змей выпустил меня из рук, а в комнату влетела Эми, вслед за которой вплыла величавая упитанная девица! Ох, да ведь это…

– Кира Гордеевна? – в шоке пропищала я.

Девица заулыбалась мне, а потом посмотрела на Горыныча таким взглядом, что я сразу поняла, кто в доме хозяин:

– Здравствуй, Иванна, только я не Кира, а Настасья! Кира наша вот с этим негодником старшая сестра во внешнем мире уже много лет живёт!

Тут она волшебным образом оказалась между мной и Горынычем.