— Алиса, зайди ко мне, — припечатывает Федор с крыльца, разворачивается и скрывается в доме.

Даже не заметила, как он появился.

— Прости, я рассказала ему о том, что ты учудила, — грустно вздыхает Алиса, — ты не бойся, он у меня хороший, а если поругает, то… а знаешь, правильно сделает! — воинственно заканчивает Алиса.

Усмехаюсь.

— Ладно, Зена, я пошла, пожелай удачи, — подмигиваю Алисе и пока она растеряно хлопает глазами, скрываюсь вслед за Федором.

Подхожу к кабинету владельца этого особняка и моего паспорта, в частности, стучусь и не дожидаясь ответа захожу.

Федор сидит за своим столом и задумчиво смотрит куда-то перед собой. Молча занимаю одно из кресел. Федор тяжко вздыхает и поднимает на меня нечитаемый взгляд.

— Алина… — он пытается подобрать слова, а я напрягаюсь, — свалилась же ты на нашу голову, — говорит он себе под ном, невесело усмехается и продолжает уже другим, серьезным тоном, — я не знаю, что в тебе такого, что всего за несколько дней ты умудрилась стать такой значимой для всей моей семьи.

Он делает паузу, давая мне возможность высказаться, но что тут скажешь? Я сама не понимаю, почему Алиса так отреагировала, а это я еще детей не видела. Когда Федор понимает, что я не собираюсь ничего говорить, то продолжает:

— Ладно, Алиса, она у меня очень ранимая и чувствительная девочка, — он тепло улыбается, когда говорит о жене, и мое лицо тоже растягивает понимающая улыбка. Алиса — хороший человек, и Федор ее по-настоящему любит, — Да и Саша с Катей, тоже понятно, они дети, маленькие еще, но Костя! — теперь Федор кидает на меня обвиняющий взгляд, — я уж не знаю, что и думать. Но зная своего сына, очень прошу, не втягивай его ни в какие дела. Он хоть и выглядит взрослым, но совсем еще ребенок.

Федор ждет от меня ответа.

— Я и не втягивала его ни во что.

— То есть это он тебя во что-то втянул? — ловит меня на слове Федор.

Вот черт. И как теперь выкручиваться? Костю терять нельзя. Он мой единственный источник информации.

— Нет.

Вру. И Федор это понимает.

— Алина, — он качает головой, — рассказывай, что вы планируете. Иначе я сам узнаю, и поверь, Костя попадет под домашний арест и лишение гаджетов. А если расскажешь сама, то я смогу помочь тебе и без привлечения моего сына.

— Не понимаю, о чем Вы.

Федор молчит. Дает мне возможность подумать. А мой мозг работает сразу в двух направлениях. Во-первых, пытается проанализировать сделку, ее преимущества и недостатки. А во-вторых, пытается придумать, как оградить Костю. Что-то подсказывает мне, что парень может обладать куда более ценной информацией, как, например, то, кто, на самом деле Макс. По всему получается, что сейчас у меня выбор, помощь со стороны Кости или помощь от Федора. И вроде бы логичнее выбрать Федора, связей и возможностей больше, но…

— Уверена? — влезает в мои размышления Федор.

— Абсолютно.

Федор весело ухмыляется. Странная реакция.

— Да, быстро же наступил момент, когда этот щенок меня обскакал, — говорит он скорее себе, — Хорошо. Я могу чем-то помочь?

Так это что, была проверка? А сейчас? Невозможные люди эти бизнесмены, никогда не знаешь, что у них в голове.

— В чем помочь?

— Алина, прекращай этот спектакль. Ты совсем не умеешь врать, — раздражается Федор.

Кажется, я все-таки вывела из себя главу этого семейства.

— Нет, спасибо, пока ничего не нужно.

— Хорошо. И не вздумай втягивать Костю во что-то опасное.

После этих слов Федор возвращается к своим бумагам на столе, тем самым давая понять, что разговор закончен.

Выхожу из кабинета и поднимаюсь к себе в комнату. Душ, это то, что мне сейчас действительно нужно. Выхожу из ванной комнаты и натыкаюсь на ожидающую меня Алису. Видимо без чистосердечного никуда. Вот и что ей рассказать? Задумываюсь на секунду, и уж не знаю, что отражается на моем лице, поскольку она обвинительно выпаливает:

— Ты обещала!

Тяжело вздыхаю и присаживаюсь на край кровати рядом с Алисой, обнимая ее за плечи. Но она лишь хмурится и пытается сбросить мою руку.

— Алис, скажи, как ты относишься к Косте?

Красивые девчачьи бровки взлетают в удивлении, она всем корпусом подается ко мне, а потом ее лицо приобретает злое выражение.

— Даже не думай, — яростно выплевывает она, — он мой сын. И я никогда не буду его использовать.

— Ты о чем? — искренне недоумеваю я.

— А ты о чем? — все еще со злостью спрашивает девушка.