— Ты беременна?

— Что? Нет.

— Значит не знаешь, — выдыхает она себе под нос, — Быстро в аптеку за тестом. Перед шефом прикрою.

— Настя, все в порядке. Это последствия отравления.

— Угу, тошнота по утрам и рвота от запаха кофе. Ну да, — хмыкает, — Задержка? — ей не требуется ответа, она все считывает по моему лицу, — Дуй в аптеку, я сказала. Всем спокойнее будет. Заодно прогуляешься, а то сидим весь день в душном кабинете.

Иду в аптеку и убеждаю себя в том, что все это какая-то ошибка. Этого не может быть. Или может? Я была в полной уверенности, что цикл сбился из-за смены климата.

Покупаю тесты и возвращаюсь на работу. Я успела себя накрутить, чувствую, как подрагивают руки.

— Не ссы, — пытается подбодрить меня подруга, — точнее, ссы. Только на тесты и в туалете.

Глупая шутка разряжает обстановку. Делаю тесты. Две. Следующий. Две. Последний. Две. Твою мать.

— Ты там не утонула, — слышу встревоженный голос подруги.

Открываю дверь.

— Это П***ец.

После того, как на меня навалилось осознание происходящего, я попыталась вспомнить, могла ли я как-то навредить ребенку. В том, чтобы оставить маленькую жизнь, сомнений не было. Я до сих пор испытываю странные ощущения. Как будто парю. Я очень счастлива.

Сразу стали ясны все мои перепады настроения, утренняя тошнота, страсть к клубнике в конце концов. Весь день глупая мечтательная улыбка не сходила с моего лица. И видимо выглядела я, как настоящая сумасшедшая, поскольку Настя не задавала никаких вопросов, не лезла в советами. Она вообще меня не трогала.

Сразу записалась к врачу. Нужно узнать, что с моим малышом, как он развивается.

На следующий день гинеколог обрадовала меня тем, что с моим маленьким чудом все в порядке. Мне выписали витамины. Выдали тонну направлений на анализы и отправили на работу.

— Так тебя можно поздравить? — Сходу спросила Настя, стоило только переступить порог кабинета.

Решительно кивнула и расплылась в глупой улыбке.

— Поздравляю, — Настя подлетела и постаралась задушить меня в объятиях, — я хочу знать всё-всё-всё.

— Ну, плод развивается согласно нормам, ему десять недель. Мне даже дали послушать сердцебиение! — радостно делюсь новостями.

— Я не об этом, — отмахивается Настя, — кто папаша?

Отец. У ребенка есть отец. У каждого. Почему я об этом не подумала вчера…

— Только не говори, что не знаешь, — коллега по-своему интерпретировала мое молчание.

— Знаю…

— Но?

— Но? — переспрашиваю.

— Ты так сказала, что «но» точно требовалось.

— Хорошо, — сдаюсь, — но я почему-то об этом не подумала.

Настя начинает смеяться.

— То ли еще будет. У меня к концу беременности обычно все мысли из головы испарялись. Я стирала тарелки и прятала огурцы в носки. А потом не могла объяснить, почему я это делаю.

Хмыкаю. Надеюсь меня минует эта участь.

— Так кто папка? И когда, мать, ты вообще успела? В отпуске? И почему я ничего не знаю о твоем курортном романе? Хотя бы имя знаешь? Имя скажи хотя бы. Я сама его найду. Так помнишь или нет? — вопросы из нее вылетали со скоростью света.

— Орлов. Макс Орлов. Только замолчи, прошу. Голова болит от твоей трескотни.

Настя падает на стул и, наконец, замолкает. Массирую виски, пытаясь прийти в себя.

— Макс, который Максимилиан? — через несколько минут спрашивает подруга, в ее голосе отчетливо читаются истеричные нотки.

Смотрю на коллегу, она снова изображает рыбу. И мне отчего-то становится очень смешно.

— Именно, — говорю, наблюдая за тем, какой спектр эмоций прокатывается по ее лицу.

— Ну ты и везучая, подруга, — ошеломленно произносит, потом смотрит на меня, — ты же сообщишь ему?

Задумываюсь на мгновение, а потом решительно киваю. Он имеет право знать.

— Ну и правильно, вместе делали, вместе и отвечать надо. Звони сейчас! — налетает Настя.

Нерешительно беру телефон. Палец зависает над кнопкой вызова. Хмурюсь, вспоминая о причинах, по которым мы разошлись и из-за которых не общались. Настя нажимает на вызов вместо меня. Сбрасываю.

— Ты чего? — удивляется коллега.

— А ничего, может и к лучшему, что он не знает.

В этот самый момент мой телефон оживает.

— О, перезванивает! Отвечай.

Беру трубку.

— Лина, — родной голос ласкает слух. По мне начинают бежать мурашки. Соскучилась. Очень. Несмотря ни на что, я скучала.

— Привет, Макс.

— Что-то случилось? — в голосе сквозит беспокойство.

— Нет…

Настя смешно округляет глаза и показывает на мой живот. Фыркаю. Макс терпеливо ждет, ничего не говорит.