— Ясно. Что ж, спасибо за информацию и за заражённого. Нам это точно пригодится.

— И всё? — удивился я.

— А что ещё? — не понял Хёгни.

— Ну… — я даже растерялся от такого простого вопроса. — Это… это же монстр!

— Улей — в принципе мир монстров. Здесь даже люди иногда становятся чудовищами, это просто вопрос времени.

— Но это же явно необычный заражённый! Он же стрелял! Из ружья! И довольно метко! — попытался я чётче сформулировать мысль.

— Ах, вот ты о чём! — наконец, понял причину моей растерянности Хёгни. — Ну, для нас такие заражённые — не новость. Мы к ним попривыкли уже. В наших краях, Орк, встречаются подобные экземпляры. Редко, но встречаются. Все разные, всех можно условно записать в бегуны или лотерейщики, и все проявляют нетипичные для собственной стадии развития способности. Видимо, какие-то мутации при заражении произошли. Мы изучаем этот феномен по возможности, но живые экземпляры к нам в руки попадают, по понятным причинам, редко. Так что спасибо, что привёз этого заражённого сюда, а не грохнул на месте. И не напрягайся ты так, мы уже лет двадцать как в курсе про существование таких заражённых.

Вот так. Просто «Спасибо» и никаких объяснений. Вернее, объяснения есть, но они никак не вяжутся с тем выражением, которое я увидел на лице Хёгни, когда он вышел к «Лунтику». Тогда-то ректор точно насторожился.

Короче, что-то тут, в этой академии, не чисто. Нет, я, конечно, ожидал, что в подобном заведении наверняка обнаружатся свои тайны, но тут… Тут речь даже не о тайнах, а, скорее, о заговоре. А если ещё припомнить то, что Аня смогла накопать из гроссбуха Питона…

— Единственное, о чём я тебя попрошу, — неожиданно добавил Волк, — так это о том, чтоб ты не распространял информацию о своей… находке среди студентов. Местные-то все привычные, а вот учащиеся. Люди они очень разные и среагировать могут… весьма неожиданно. А для академии важно, чтоб в ней и вокруг неё сохранялось спокойствие.

Единственно правильным ответом было кивнуть, что я и сделал.

— Хорошо, не буду. Да мне и некому, собственно, говорить…

— Да, я в курсе о том, что ты не стремишься к общению с сокурсниками, — поддержал смену тему Хёгни. — Может, оно и к лучшему. Все эти тусовки вредят учёбе, а тебе со своим очень необычным Даром лучше сосредоточиться именно на ней. Скоро начнётся специализация, и станет намного интереснее, Орк.

— Да мне и так интересно, — тут я даже не соврал. — Всё свободное время учусь помимо занятий.

— А как же рейд? В него ведь ты ходил явно не ради знаний, — прищурился ректор, и я понял, что второй раз за день попался в ловушку.

Эта, правда, не таила в себе никаких неприятностей — рейды, хоть и не поощрялись, правилами академий никак не регулировались, если проводились во внеурочное время и не сказывались на учёбе.

В общем, пришлось признаться, что комнату в общежитии Кназ мне так и не выделил, да и Ане тоже надо где-то жить.

— Кназ злопамятный, — выслушав меня, посочувствовал Хёгни. — Не знаю, чем ты ему умудрился насолить ещё до поступления, но он точно затаил на тебя обиду. Жаль, что я ничем не могу тебе помочь — академия стоит на том, что каждый, кто в ней работает, занимается только своим делом и не лезет в чужие. Не могу сказать, что я твои рейды одобряю, но понимаю. Самостоятельно оплачивать жильё, не влезая в долги перед академией ещё и за него — разумно. Меньше потом придётся отрабатывать.

— Отрабатывать что? — насторожился я.

— Обучение, — невозмутимо откликнулся ректор. — Ведь ты же сам по себе приехал, а не от стаба, насколько мне известно.

— Сам…

— Мы не меценаты, — пояснил Хёгни. — Как думаешь, на что вообще существует наша академия? Где мы берём оружие, живец, гороховку, жемчуг, еду, одежду?

И вот тут до меня дошло, наконец, куда я попал и во что вляпался.

— Мы тут обучаем не просто знахарей, Орк, а уникальных знахарей. Таких, за которых любой стаб готов отвалить круглую сумму споранами и жемчугом. Поэтому, когда появляется в стабе подходящий кандидат, его посылают к нам. Я не знаю, как выпускники рассчитываются впоследствии со своими стабами, но предполагаю, что всё просто — они остаются там работать. А вот с такими, как ты, всё сложнее — ведь вы будете должны самой академии, а не стабу. Поэтому вам точно придётся отрабатывать — там и столько, куда укажем мы. Скорее всего, недолго — ведь твои знахарские услуги, как наего выпускника, дёшево стоить точно не будут. Но отработать придётся. Или, как вариант, возместить нам стоимость обучения. Что, с твоими талантами уже рейдера будет не так уж и сложно.

Я молча выругался. Ещё в Зимнем не со всеми долгами рассчитался, а тут уже новый на меня повесили. Да что, мля, за дерьмо-то такое?

Впрочем, в академию я стремился сам. А с учётом того, что сказала мне графиня на вступительном экзамене — стремился не зря. Чёрт, ну почему тут не действуют кредиты Зимнего? Рассчитался бы ими!

Ладно, делать нечего, придётся копить спораны. А лучше горох и жемчуг — такой валютой, наверное, Хёгни возьмёт охотнее. Потому что хватит с меня чёртовых отработок. На одной я уже потерял Мамбу. Не хватало только, чтоб теперь ещё Аня за мной чёрти куда увязалась — хватило же ей мозгов выследить меня по дороге сюда.

— И сколько мне нужно будет выплатить? — мрачно поинтересовался я и вытаращил глаза, услыхав названную Волком сумму.

Попал так попал! Чёрт бы побрал эту академию и её ректора! Зачем я вообще сюда припёрся?!

— Я посовещаюсь с Ольгой Анваровной и Дороховым, возможно, добытого тобой заражённого мы учтём в счёт погашения части долга. Небольшой, но всё-таки, — пообещал Хёгни. — Уверен — они согласятся.

— Было бы неплохо, — кисло сообщил я.

— Время позднее, Орк, — снова сменил тему Хёгни. — А завтра — учебный день. Езжай домой и поспи хоть немного. Да и твою боевую подругу надо отвезти в отель — в Замке ей не место.

— Не больно-то и хотелось! — ожидаемо откликнулась Аня. — Пойдём, Орк. Я спать хочу!

Удивительно, но девочка просидела молча весь на разговор с Волком, что было для неё несколько странно. Хотя… Она ведь умная девочка, наверняка развесила уши, как локаторы, и запомнила каждое слово. Ладно, по дороге поговорим.

Сев в «Лунтика», Аня дождалась, пока мы отъедем от Замка и выпалила:

— Мутный он какой-то, этот ректор. Хорошо, что ты ему про гроссбух и карту ничего не сказал.